вающимися передо мной величавыми красотами самого прекрасного города России.
Я являлся «резидентом» Федеральной службы безопасности, с псевдонимом – «Барон». Такой позывной я получил вследствие моей частичной принадлежности к цыганской национальности. Действительное же моё имя – Георгий Бестужев. Направлялся я на новое задание, уготованное мне Судьбой и любимым руководством. Подобные путешествия были совсем нередкими в моей профессии. Моя основная задача была проникать в преступные группировки, сеять в них смятение, постепенно дезорганизуя, и разрушая их изнутри. Однако в этом случае многое было не понятно, и никто даже не предполагал, откуда следует начинать работать.
Про меня следует сказать, что я был далеко не заурядной личностью. Имел нестандартный тип мышления и обладал способностью применять творческий подход, казалось бы в тривиальных условиях. В общем, практически всегда, мои действия отличались своей нестандартностью, и не подходили ни под одну разработанную в учебниках программу. Внешностью Бог одарил меня замечательной. Будучи двадцати семи лет от роду – при среднем росте – я обладал атлетической фигурой мощной комплекции. Мои накачанные бицепсы выдавали во мне человека достаточно физически развитого и обладавшего недюжинной силой. Красивое кареглазое лицо, с темно-русыми пышными волосами, уложенными в прическу – каре, сводило с ума большинство представительниц прекрасного пола, что позволяло мне непринужденно завязывать с ними знакомства –подчас – так необходимые в моей профессии. У мужской половины населения – с такими своими данными – я также без особого труда находил понимание и заручался доверием. Какой у меня был характер? На этот вопрос довольно трудно ответить, потому что в зависимости от каждой определенной ситуации, мне приходилось играть ту или иную роль. Делалось это, так искусно, что Уильям Шекспир, сказавший в свою время фразу: «Весь мир театр, а люди в нем актеры», – остался бы мною совершенно доволен, так как я полностью подтверждал правдивость изречения. Одевался я всегда элегантно – вот и теперь на мне был мой излюбленный темно-серый строгий костюм, под пиджаком красовалась белая водолазка. Рубашек, и тем более галстуков, я носить не любил. По моему виду меня можно было принять за кого угодно, но только не за агента спецслужб.
Возвращаясь к сути, следует отметить, что это новое дело было следствием поспешности предпринимаемых Федеральной Службой мер, направленных на установление достоверности информации, появившейся после того, как раненный в перестрелке «боец», одной из Петербургских преступных группировок – что в те времена в криминальной столице было явлением скорее частым, чем редким – в бреду наговорил, что готовится крупномасштабное ограбление валютного запаса России. Сотрудники милиции, принявшие его исповедь «за чистую монету», поспешили поставить в известность Федеральную службу безопасности о том, что готовится беспрецедентная акция.
Действительно – на то время – из оборота было изъято множество долларовых купюр, различного достоинства, по причине того, что они достаточно поистрепались и требовалось произвести их замену. Именно об этом и договорились наше Правительство и ГОСДЕП США. Сумма планируемого обмена нигде не оговаривалась, но было очевидно, что она огромна и переваливала в подсчете за миллиарды долларов. Было решено переправлять груз военным самолетом.
Мои размышления были прерваны заглянувшим в купе проводником. Он сказал фразу, заученную им до автоматизма:
– Подъезжаем. Поезд прибывает на Московский вокзал города Санкт-Петербург. При высадке будьте осторожны. Не забывайте Ваших вещей в вагоне.
Я ответил, что прекрасно его понял и не премину воспользоваться добрыми пожеланиями, дабы избежать травматизма, увечий и горьких сожалений об утраченных мною дорогих мне предметах. После этого я стал собираться, чтобы – по возможности не задерживаясь – побыстрее выскочить на перрон. Время было далеко за полдень, а мне нужно еще успеть на улицу Декабристов, где в ресторане, с красивым названием – «Дворянское гнездо», к семи часам вечера меня будет ждать связной с дальнейшими инструкциями.
Как только состав остановился, я протиснулся к выходу, и оказавшись за пределами вагона, очутился на залитой солнцем платформе. В «Питере» я бывал неоднократно, но каждый раз вступая на его землю, не переставал удивляться – величию и великолепию города. Как и обычно встреча с прекрасным начиналась с места прибытия поезда.
«Московский вокзал Санкт-Петербурга, вошедший в тройку самых загруженных вокзалов России, более чем за 140 лет своей работы превратился в комфортный современный комплекс, обслуживающий ежедневно 15 тыс. пассажиров поездов дальнего следования и около 30 тыс. – пригородного сообщения. Брат близнец Ленинградского вокзала в Москве, Московский был построен в середине 19 века и назван тогда в честь императора Николая I Николаевским, современное же название было подарено ему лишь в 1930 г.»
Двухэтажное здание, исполненное в стиле ренессанс, для удобства пассажиров, возвели в самом центре города – Санкт-Петербург. Оно должно было органично вписаться в
