Ты иди за мной. Дощаник стоит в бухточке с остальными шитиками. Скоро придём»
И, действительно, за выступающей скалой, в естественной бухточке, Николай увидал около десятка лодок. Часть из них, перевёрнутые вверх дном, покоились на прибрежном песке, а меньше половины покачивались на воде.
Старик подвёл Николая к неказистой, и на первый взгляд дряхлой лодке, и показав на неё, сказал: «Пользуйся сынок. Пусть тебя оберегают добрые духи».
Николай с сомнением посмотрел на предложенное судно, с сомнением покачал головой, и произнёс: «Так это, дедушка, она же старая совсем. Она же через сто метров затонет»
Не смотри, что она старая, прошамкал старик, она может большое расстояние преодолеть под умелым управлением. Бери, не пожалеешь. Только, когда будешь плыть, опасайся Сарма-ветра. Он самый злой и сильный. Ты можешь с ним не справиться.
Видя безвыходность своего положения, Николай, скрепя сердце спросил: «Иии.., сколько же я должен заплатить вам, дедушка, за это «добро»?
Нисколько, услышал он в ответ. Духи Байган далая сказали мне, чтобы я просто подарил дощаник тебе, и ничего не потребовал взамен. Я выполняю ИХ просьбу.
И, произнеся «Прощай Корбо», направился в обратный путь.
Николай растерянно переводил взгляд то на удалявшегося старика, то на вновь приобретённое «богатство», и не мог решить – повезло ему, или нет? Или старик просто разыграл его, и вернувшись скажет: «Прости сынок, я пошутил».
Но старик, не оборачиваясь, продолжал удаляться.
Глава четвёртая
Дощаник, под парусом, сшитым оленьими жилами и из оленьих выделанных шкур, медленно продвигался в сторону Святого носа. Скорость его, по сравнению с современной дюралевой лодкой «Казанка» под подвесным мотором «Вихрь» была ничтожно мала, но всё же достаточна, чтобы постепенно увозить Николая всё дальше и дальше от острова Ольхон.
Сейчас Николая уже не тревожила мысль о древности и ненадёжности дощаника – он, дощаник, оказался, хотя и старым, но прочным и надёжным, сделанным хорошим мастером. Он даже нигде не подтекал – хоть муку в нём перевози, или даже соль.
Беспокоило его другое – он боялся встречи с пассажирскими судами на подводных крыльях, типа «Ракета» или «Метеор».
Если от сухогруза или простого теплохода можно было как-то увернуться, то от судна, идущего со скоростью шестьдесят-восемьдесят километров в час, это уже было проблематично.
А они, эти «Метеоры» и «Ракеты», утробно ревя дизелями, частенько обгоняли или «летели» навстречу утлому, медленно плывущему судёнышку…
Ну, не приспособленно оно было к современной жизни и скоростям, не приспособленно и всё тут!
И поэтому Николай направил дощаник на самое короткое пересечение судового хода – почти поперёк его.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен
