пуховик, и крепко навязывал вокруг шеи шарф…
– Спать ложусь! – кряхтел дед, – у тебя-то спальник. Хитрая!
Действительно, в моем спальном мешке было даже жарко. А когда я просыпалась утром, печка уже топилась…
– Деда!
– Чего тебе?
– А почему печку кирпичом не обложишь, все же тебе говорят?
– Кхе! Такую красоту портить глиной! Спи, давай!!!
– Доброй ночи…
– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —
После обеда благополучно миновали поворот на Горно-Алтайск. Чуйский тракт блестел как мамин маникюр. Однако две огромные фуры, нагоняя жути, валялись на обочине.
На посту полицейский c красным носом и огромными c изморозью усищами вежливо предупредил нас, что по метеосводкам к вечеру погода испортится, – будет метель…
– Дорогу пока не закрыли. Машина, конечно, у вас отличная. Но будьте осторожны! – полицейский c явным любопытством пытался рассмотреть кожаный салон в приоткрытое окно.
– Спасибо! Э! как вас там?! – мама бесцеремонно закрыла окно и хорошенько даванула на газ.
– Петр! Петр Семенович! – понесся вслед за нами полицейский, грузно тряся брюшком.
– Чего?! – мама резко затормозила, открыла дверь.
– Петр я, Семенович! – добежал он, сильно запыхавшись.
– Еще раз спасибо вам, Петенька!!! – мама одарила нового поклонника лучезарной улыбкой. Хлопнула дверью. И мы покатили дальше…
– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – —
Через час остановились на бензоправке c кафешкой…
– Пойдем, котик, кофе попьем, – мама накинула на плечи норковую шубку, порылась в сумочке, – кушать хочешь?
Я сидела, оцепенев, буквально боясь пошевелиться. Отчего-то защемило внутри. Будто c кем-то или c чем-то прощалась…
Этого ощущения не объяснить. Но дальше… c первым моим шагом на снег… я понимала, что… в общем, не важно… кофе так кофе…
На стоянке «примерзло» прилично машин: и многотонные грузовики, и простенькие «фургончики», джипы разных «калибров» c прицепами, старенькие ржавые легковушки…
Ну, вполне очевидно, что дальше по дороге «цивилизации» нет. Даже навигатор мужским бархатным голосом подсказал: «Через сто метров – тупик. Поверните налево». Как говорится: последний «форпост» жизни…
В помещении кафе было многолюдно, душно. Густо пахло спиртным. Посетители явно и уже давненько решили, как следует «встретить» праздник. Всюду гирлянды, мишура, громкая музыка. Все столики заняты, липкий пол от разлитого пива, по-дурацки прибитые рога какого-то бедного животного на стене. Правда, по телеку – показывают биатлон. Это я люблю…
– Хай! – я протиснулась к барной стойке поближе к телевизору.
– Чего желаете!? – выскочил из дальнего угла
