style="font-size:15px;"> Мужичок тем временем потоптался лыжами в снегу и попросил:
– Товарищи, братцы… Я ваше дело понимаю, беглые, то-сё, но вы меня пустите, пожалуйста. Говорю же, к куму иду. Покамест я дойду, вы уже далеко будете, да я и говорить ничего не стану, себе хуже, уполномоченный замучает – где видал да кого, да чем помог, да не заодно ли… Хочете, так свяжите меня, только так, чтоб развязался помаленьку.
– Что в сидоре? – спросил Керя.
– Котелок, чай, сало, сахару немного, – с готовностью принялся перечислять мужичок. – По мелочи разное. Вы берите, если хочете, мне не надо. Я так дойду.
Керя быстро, мельком взглянул на Граве, тот коротко кивнул. Керя опустил карабин, прислонил его к дереву.
– Давай сюда сидор, – велел уголовник.
Мужичок неловко развернулся на своих коротких лыжах, нагнулся к котомке. Таганцев даже не успел заметить, как в руке уголовника появился складной нож. Он метнулся к мужичку и воткнул лезвие куда-то в горло. Таганцев в ужасе отвернулся, услышал короткий хрип и хруст снега.
– Зачем?! – воскликнул Муллерман.
– Прибрал, – сообщил Керя. – Пойду похезаю.
Кто-то потряс Таганцева за плечо. Это был Граве, он смотрел печально, сказал:
– Так надо было. Слишком многое зависело от того, отпустим мы этого мужика или нет.
– Привязали бы, как он просил…
– Коленька, зря вы вылезли. Лучше поспали бы еще часок. А то позавтракаем и пойдем.
Мужичок ничком лежал в снегу, рука была протянута к котомке. Из-за кустов доносились отвратительные звуки – это испражнялся Керя. Экс-проректор Коммунистического университета трудящихся Востока бочком подошел к котомке, развязал узел и сказал, заглядывая внутрь:
– Точно, сало. И котелок. Надо в самом деле костер развести, попить горячего.
Горячий несладкий чай с хлебом, колбасой и горбушей согрел Таганцева. Остальные тоже приободрились, передавая по кругу котелок. Даже мрачный кулак отдувался и говорил:
– Чаю выпить – самое то. Помню, у нас в деревне если сядем чаевничать, то, бывалоча…
– Что дальше будем делать, а? – перебил его Керя. Он с чмоканьем обсасывал рыбий хвост. – Поселок нам на хрен не нужен.
– Тут вблизи больше ничего и нет, – сказал Граве. Его тонкое интеллигентное лицо хмурилось, комкор что-то напряженно обдумывал. – Но поселок маленький, там все друг друга знают, новые лица сразу привлекут внимание… тем более такие…
– Надо к большому городу идти, – заключил уголовник. – Поселок обойдем, заодно и определимся, куда дальше хрять.
– Согласен, – кивнул Граве.
Одностволку убитого мужичка, к которой имелось семь патронов, отдали Зоту Ивлеву.
– Тебе небось обрез привычнее, – пошутил Керя. Кулак не обратил внимания, со знанием дела проверил ружье и повесил на плечо, сказавши:
– Говно, а не оружье.
Ярко
