вам надо срочно в отпуск. На недельку куда-нибудь на юга! – воскликнул Миша.
– Я уже была летом в Италии, – ответила я.
– Я помню, – не смутился Черкасов. – А сейчас в Индию.
И ловко перевёл наш разговор на сравнение гостеприимства у разных народов.
В общем, если подытожить, то от моих работодателей я возвращалась не солоно хлебавши. В помощи мне отказали, да ещё и не поверили. Но тут уж дудки! У психологов есть внутреннее чутье! Метили именно в меня!
Уже вернувшись домой я принялась так и этак прикидывать способы получения информации от Бурталова, но ничего толкового не надумала. Поэтому решение этой задачи пришлось пока отложить в долгий ящик. Ничего, не в первой. Рано или поздно, а найдется подход к редакторским секретам…
… Вечером в четверг я славно отстрелялась в «Бастионе» с тремя новенькими кандидатами на приём в Черкасовскую «корпорацию». Они выполнили все предложенные тесты, причём с первого раза. Так что я, подходя к ласточке, уже тихонько радовалась, что засветло доберусь домой и успею что-нибудь сочинить на завтра, может даже соберусь с духом и приготовлю плов, а то Сергею уже давно обещала. Но не тут-то было. В сумочке принялся елозить мобильник, требуя моего внимания, и на дисплее высветился не кто иной, как сам «ЦИКЛОП». Мы обменялись приветствиями, и Миша попросил меня подняться наверх.
Разве могла я отказать в такой малости своему деловому партнёру (это если в юридическом смысле) и благодетелю (это если по жизни)? Ну, конечно, нет! И я направилась к лифтам.
Когда я вошла, то сразу же по тягостной атмосфере поняла – что-то случилось. Константин Эдуардович здороваясь, как-то виновато улыбнулся. Да и Миша, произнося приветствие, поводил плечами, словно ему что-то мешало, и он хотел почесаться, но никак не мог решиться.
Я уселась за стол лицом к окну и выразительно подняла брови:
– Как я понимаю, имеют место быть какие-то неприятности?
– Что-то типа, – скривился Миша. – Короче, не люблю я таких разборок, но делать нечего. Вот, глядите.
И он протянул мне несколько фотографий.
На первом снимке была запечатлена я, собственной персоной. Я сидела в гордом одиночестве за столиком, мечтательно устремив взор в потолок. По интерьеру я сразу опознала кафе, которое уже по праву можно было назвать институтским, потому что добрая треть преподавателей предпочитала здесь обедать и пить кофе. Судя по моей причёске и одежде, фотография была сделана вчера. Впрочем, это подтверждалось цифровой записью внизу. Недоумевая, кто и зачем решил запечатлеть меня, я взглянула на следующий снимок. Теперь за столиком кроме меня фотограф-вуайерист зафиксировал незнакомца. Он был взят вполоборота, но я сразу его вспомнила…
…Я сидела, задумавшись о чем-то своём, о девичьем, когда рядом со мной кто-то, сдержанно кашлянув, спросил:
– Вы не будете против, если я нарушу ваше уединение?
Я подняла взгляд и увидела, что сбоку от моего столика ожидает
