плита использовалась как стол, а сиденьями служили остатки каменных скамей. В-третьих, – эстетичность: от могилки, с возвышенности открывался шикарный вид на реку Оредеж и на заречные дали.
Никакого святотатства или профанации не происходило. Наоборот. Первый стакан поднимался за упокой Сашенькиной души, выпалывались сорняки, соскабливался мох с каменной плиты. Мужики уверяли, что они ощущают Сашенькино благоволение за то, что посещают место её упокоения и ухаживают за могилкой. Врали, конечно.
Итак, они сидели перед могилкой. Они – это гормашевцы: Барсуков и еше два сотрудника из лаборатории снегоуборочных машин. Они допивали вторую бутылку портвейна (водка в сельской лавке не продавалась) и обсуждали событие, которое приключилось в их коллективе, прибывшим в подшефный совхоз на уборку картофеля.
Надо сказать, что гормашевский десант в количестве двадцати человек каждый год трудился в совхозе с мая по октябрь. Трудился по-сменно, по месяцу. Жили «десантники» в бывшей школе, деревянное здание которой располагалось в ста метрах от Сашенькиной могилки перед огромным барским парком.
Раньше-то на месте школы стоял двухэтажный дом с колоннами принадлежавший, как и все окрестные земли, Свиридовым, дальним родственникам Пушкиных. В семнадцатом году мужики дом спалили. Дом спалили, а парк остался. Он разросся, одичал и превратился в романтический приют для молодых «десантников» и «десантниц».
Школьное здание имело четыре больших помещения (бывшие классы). В одном жили мужчины, в другом – женшины, в третьем была столовая, в четвертом – кухня.
Пересменка прошла вчера. Отработавшие месяц гормащевцы убыли в Ленинград, а вновь прибывшие стали обживаться и готовить стол для проведения привальной.
Привальная протекала стандартно: водка, шашлык, свежие овощи, накатаннве тосты. Подошло время поднять стканы за милых дам. Слово взял заводило и шутник Мишка Огурцовский:,
– Друзья, пить сразу за всех милых дам – пошло. Я предлагаю выпить за каждую прекрасную даму персонально!
– Ура! – одобрило застолье
– И не только выпить, – продолжил Огурцовский, – а перед тостом исполнить отрывок из песни, где есть имя тоскуемой.
– Ура, – как-то не очень уверенно прогудело застолье.
– Пойдем по кругу. Первая милая дама у нас – Любовь Петровна. Кто знает песню, где было бы её имя?
Народ задумался. Кто-то предложил: «Люба, Любушка. Любушка-голубушка». Песню отвергли так как молодежь не знала слов. Тут поднялся очень пьяный Слава-программист:
– В честь прекрасной Любви Петровны исполняется прекрасная песня.
После паузы он ото всей души исторг:
– Любовь нечаянно нагрянет.
Застолье с восторгом подхватило:
– Когда её совсем не ждешь.
И каждый вечер сразу станет
Удивительно хорош…
