К счастью буря напугала и «чёрных», – прорыв они прозевали. А тех, что не успели сбежать, Легат приказал резать ножами и рубить сапёрными лопатками, чтобы не привлечь остальных игиловцев стрельбой.
В итоге ему удалось вывести к своим 14 бойцов и ещё шестерых «трехсотых» вынесли на себе, из них двое были тяжелыми. Правда позднее стоимость двух брошенных им станковых пулемётов, пары гранатомётов и трёх ПТУРов с боекомплектом экономное руководство частной военной компании, которое является совладельцем тамошних миллиардных нефтяных месторождений, с него удержало – в виде штрафа…
И всё же тогда он вырвался из почти безвыходного положения! Хотя в отдельном кармашке его разгрузочного жилета лежала граната, на случай угрозы плена. Так что заглядывать в бездонные глаза смерти ему было не впервой.
Но неожиданно пожилой авторитет у окошка присёк гвалт:
– Осади, «Шныра»! – одёрнул зачинщика надвигающейся расправы старческий голос.
Юркий уголовник бросился к «смотрящему» за поддержкой:
– Монах, как же так?! Мент обмороженный мне серьёзную предъяву метнул. «Распустил тут парашу», а я рот застегнуть должен?! Это же натуральный прогон, он мне крысятничество шьёт! Положено ответку дать, иначе пацаны решат, что у меня очко заиграло, как у петуха.
– Хватит трещать! – устало рявкнул старик. – В этой «хате» я тяну мазу, так что я сказал: пока всем притихнуть! Услышу, кто продолжает «полоскать уши», пеняй на себя! Мне мочилово тут не нужно, если краснопёрые прознают, что у нас тут беспредельничают, – сразу рассуют по изоляторам. А мне из-за ваших тёрок в «санаторий» переезжать не в кайф.
Всё же «Шныра» злобно процедил Стасу сквозь зубы:
– Посмотрим у кого очко крепче?
– Да у легавого очко стальное, – бронированный вариант! – усмехнулся кто-то. – Не получится нам прикупить дядю, беспонтово это! Его ведь перед тем, как к нам в «предвариловку» сунуть, сперва полностью оцинковали и зарядили на зачистку всей нашей кодлы.
– Он, орёл! – в одиночку надежду имеет нас всех в случай чего уработать.
– Да не, – хохотнул другой, – он к сучьим дружкам своим – следакам побежит жаловаться, если его кто-то тронет.
И всё же буря пошла на спад. Стас вернулся на свою койку с чувством внезапно амнистированного смертника и тут перехватил осуждающий взгляд «Счастливчика»: «Я же тебя предупреждал: не влезай ни во что!», будто говорил он. Да Стас и сам был не рад, что влез. Всё получилось как-то само собой…
Надо было отдать должное «Монаху» – старик обладал просто звериным чутьём. Дьявольски осторожный, старый вор словно предугадал опасность для себя. Не прошло и пяти минут, как в камеру чуть ли не ворвались «корпусной», то есть дежурный по тюремному блоку офицер, а с ним оперуполномоченный и ещё несколько рядовых охранников.
– В чём
