жизни, которую они ведут.
Глава 2
– Наружу! Все наружу!
Звучат свистки, лают собаки. В блок 7 из двери струится солнечный свет ясного утра. Заключенные, отцепляясь друг от друга, спускаются с нар и, волоча ноги, бредут из барака. Становятся вокруг здания. Отойти в сторону никто не пытается. Они ждут. И еще ждут. Те, кто кричал и свистел в свистки, исчезли. Люди шепотом переговариваются, шаркают ногами взад-вперед. Глядя на другие бараки, они видят, что там разыгрывается та же сцена. Что дальше? Жди.
Наконец к блоку 7 подходит эсэсовец в сопровождении заключенного, и воцаряется тишина. Никаких объявлений. Заключенный выкрикивает номера, написанные на планшете. Рядом стоит эсэсовец, нетерпеливо постукивая ногой и похлопывая себя по бедру офицерской тросточкой. До заключенных не сразу доходит, что номера – это татуировки на левой руке каждого. Перекличка окончена, два номера не отозвались.
– Ты… – тот, кто делал перекличку, указывает на мужчину в конце шеренги, – иди посмотри, не остался ли кто-нибудь внутри.
Тот смотрит на него с недоумением. Он не понял ни слова. Сосед шепотом повторяет команду, и мужчина спешит в барак. Через несколько мгновений он возвращается, подняв правую руку с двумя вытянутыми пальцами – указательным и средним: двое мертвы.
Эсэсовец делает шаг вперед. Он заговаривает по-немецки. Заключенные уже научились держать язык за зубами и покорно ждут в надежде, что кто-нибудь сможет перевести. Переводит Лале.
– Вас будут кормить два раза в день. Один раз утром и один раз вечером. Если доживете до вечера. – Он умолкает с мрачной ухмылкой на лице. – После завтрака вы будете работать, пока вам не велят остановиться. Продолжите строительство этого лагеря. Мы собираемся привезти сюда еще больше людей. – Он улыбается с гордым видом. – Выполняйте команды своего капо и руководителей строительства, и тогда встретите закат солнца.
Раздается металлический лязг, и заключенные, повернувшись, видят приближающуюся группу людей. Те несут два бака и стопки небольших жестянок. Завтрак. Несколько заключенных порываются подойти к группе, как бы предлагая помощь.
– Того, кто сдвинется с места, пристрелят! – рявкает эсэсовец, поднимая автомат. – Без вариантов!
Офицер уходит, и к группе заключенных обращается человек, проводивший перекличку.
– Вы его слышали, – говорит он на немецком с польским акцентом. – Я ваш капо, ваш начальник. Для получения еды встаньте в две шеренги. Жаловаться не советую, будет хуже.
Все выстраиваются в две линии, и некоторые перешептываются, спрашивая, понял ли кто-то сказанное «немцем». Лале растолковал все соседям и попросил передать дальше. Он будет переводить столько, сколько нужно.
Дождавшись своей очереди, он с благодарностью принимает небольшую жестяную миску. В грубых руках, подающих посуду, содержимое плещет через край. Лале отступает в сторону и изучает еду. Это коричневая жижа с незнакомым запахом. Это не чай, не кофе и не суп. Он боится, что если
