target="_blank" rel="nofollow" href="#n_490" type="note">[490], и в первый же день здесь было расстреляно несколько евреев по подозрению в связях с советской разведкой. В начале июля в Лунне был создан юденрат под председательством бывшего главы общины Якова Вельбеля. Юденрат, по определению, был призван не столько защищать евреев, сколько быть инструментом оккупационной политики по отношению к ним. Эта политика заключалась в управлении жизнью евреев, в обеспечении немецких интересов рабочей силой, в получении различных сборов и контрибуций и только после этого – в их уничтожении. В числе членов юденрата был и Залман Градовский, он отвечал за санитарно-медицинские вопросы[491].
В сентябре 1941 года все евреи из Лунны-Воли были согнаны в гетто, располагавшееся в Воле[492]. За все время существования гетто каких-то чрезвычайных событий в нем не произошло, очевидцы припоминают только убийство одного еврея-сумасшедшего и «ведерную повинность» – когда замерз водопровод, каждого еврея обязали принести по три ведра воды из Немана.
В окружной столице, в Гродно, было на порядок больше евреев и на порядок больше проблем. 29 июня в Гродно прибыла Einsatzkommando № 9 и сразу же принялась «за дело»: назавтра в городе уже был сколочен юденрат во главе с директором еврейской гимназии «Тарбут» Давидом Бравером. Давид Кловский[493] писал, что поговаривали, будто бы Бравер и немецкий комендант Гродно[494] – старые приятели, когда-то вместе учились в одном университете в Германии и что, мол, благодаря этому гродненских евреев оккупационные власти первое время «не слишком притесняли»[495].
Однако это «не слишком притесняли» могло быть только самоиронией[496]: «Безвыходность, готовность снести любое унижение и обиду, это жизнь без собственного достоинства. Ходить – только по мостовой, только съежившись и только с желтыми звездами, нашитыми одна на груди, другая на спине. Они прожигали рубашку, они опаляли кожу, как жгучие клейма, как выставленные напоказ знаки ‹…› позора»[497]. 12-летнему Кловскому стало даже казаться, что он стал меньше ростом.
Дóма, среди своих, – было последним местом, где еврей хотя бы немножечко (пусть и ненадолго) еще ощущал себя человеком. Но в конце октября 1941 года для многих наступила пора попрощаться и со своими жилищами: немцы выгородили в Гродно два гетто. Первое – отмеченное сторожевыми башнями по углам, располагалось в самом центре города, в пределах улиц Переца, Виленской, Найдуса и Замковой, а второе – на Скидельской и соседних с ней улицах[498]. Всего в Гродно перед войной жило около 30 тысяч евреев – цифра немалая, хотя и не идущая ни в какое сравнение с Белостоком, Лодзью, Люблином, Вильно или Варшавой. Около двадцати тысяч было приписано к первому и еще семь-восемь тысяч ко второму гетто.
Уже в начале июля 1941 года в Гродно расстреляли первые 80 евреев – по списку из наиболее авторитетных в городе[499]. В сущности, каждый прожитый в гетто день мог оказаться для любого еврея последним – по приказу
См. свидетельство Э. Айзеншмита: www.shtetlinks.jewishgen.org/lunna
В это же гетто были перемещены и евреи из близлежащего местечка Вольпа, сильно пострадавшего от июньских бомбардировок (см.:
Кловский Даниил Давидович (1929, Гродно – 2004, Самара). Вместе с отцом он был депортирован сначала в Штутгоф, а затем в Аушвиц (№ 171819), был в Бухенвальде. После войны сумел поступить в Ленинградский электротехнический институт связи. Заведующий кафедрой теоретических основ радиотехники и связи Куйбышевского электротехнического института связи (ныне – Поволжская государственная академия телекоммуникаций и информатики), заслуженный деятель науки и техники РФ, профессор. Его книга «Дорога из Гродно» (Самара, 1994) в 2003 г. была переведена на английский язык.
В 1942 г. переименованного в Гартен.
Начиная с сентября 1942 г. бургомистром (амтскомиссаром) Гродно был майор Георг Штайн. Гродненским уездным комиссаром был фон Плетц, а начальником гестапо и его заместителем – оберштурмфюрер СС Хайнц Эррелис и унтерштурмфюрер СС Эрих Рот.
Ср.: «
См.:
Пивоварчик С.М. Гродно //
