от Марру
Обследовав еще раз сад и дом, я наконец решила подняться на мансарду.
– Здесь можно установить бильярдный стол, – рассуждала я вслух, проходя по большому пустому помещению. – Нужно будет предложить Уильяму. Будет здорово устроить здесь комнату отдыха!
Я восхищенно вздыхала, представляя, как Уильям, Алекс и Оливер будут проводить тут вечера, пока мы с Бри, Дори, Амалией и Линдой будем вести девичьи разговоры в гостиной.
Я уже была готова спуститься вниз, но притормозила на верхней ступеньке, увидев неприметную дверь. И тут вспомнила что сказал Уильям, когда я обнаружила еще один этаж в доме: «А это оставим на десерт». Может, десерт как раз и ждет меня за этой дверью?
Посомневавшись несколько секунд, я, конечно же, решила открыть ее, ту таинственную дверь.
– Одним глазком посмотрю и сделаю вид, что ничего не видела! – Уильям знал, что для меня запретный плод ну очень, очень сладок! И должен был понимать, что я это сделаю, оставшись одна в доме.
Я тихонько приоткрыла дверь и поежилась от скрипа, как будто меня вот-вот застукают за преступлением. Но в следующий момент я распахнула дверь до конца, и моя челюсть отвисла до пола.
За этой неприметной дверью был зал! С зеркалами на стенах от потолка до пола, со станками и прожекторами на стенах. И он был для меня!
– Не может быть… – всхлипнула я. – Мое балетное царство…
Я со слезами радости разглядывала стены между зеркалами, на которых разноцветными красками были изображены танцовщицы в разных позициях, и все они были грациозные, как лани. Они настолько вдохновляли, что мне сию минуту захотелось встать к станку и приступить к любимому делу, по которому я жутко соскучилась.
Мне стало немного стыдно за свое любопытство, ведь Уильям обязан был увидеть эту эмоцию – слезы радости из широко распахнутых глаз. Смогу ли я сыграть точно так же, когда он приведет меня сюда, чтобы показать то, что оставил на десерт? Да! Да! Да! Я буду визжать от радости и кидаться ему на шею за то, что он попал в яблочко. После того, как я перестала заниматься балетом, я попросту гнала от себя мысли о нем, понимая, что они могут причинить мне одни страдания, не более. Но я и рассчитывать не могла, что вновь надену пуанты и буду танцевать. Пускай не на большой сцене, как я мечтала, но это теперь совсем не важно. Важно то, что я могу заниматься своим любимым делом сколько захочу. У меня не закончится время, не придет другая группа. Разве я могла о таком мечтать? Господи, Уильям, может быть, я тоже однажды научусь так тонко чувствовать тебя, подмечать все твои желания и исполнять их, как это делаешь ты!
Ни к чему не прикасаясь, я тихонько вышла из зала и закрыла дверь. Покрутила губами, чтобы избавиться от улыбки, иначе Уильям сразу просечет. Но как тут не улыбаться? Да и вообще, сложно вышагивать на цыпочках по мансарде и делать серьезное лицо. Сложно. Поэтому я и скакала чокнутым козликом, прикрывая рот рукой, чтобы не визжать от восторга.
– А это,
