у Матрены открылось второе дыхание.
Было около десяти вечера. Достаточно светло. И потому не так страшно.
– Лукерья, а ты любишь мультики? – Кланька решила наладить коммуникацию.
– Кто? Я?! – оскорбилась Лукерья. – Да я вообще мультики не смотгю!
– А мы смотрим…
Первая попытка провалилась. Стали расспрашивать про школу. Что любишь, чего не любишь. В итоге дошли до работы.
– Мама говорит, ты на турбазах подрабатываешь. А не знаешь, сколько стоит на турбазе пожить?
– А на какой тугбазе?
– Да все равно.
– Нет. На какой? На той или на этой?
– Да, без разницы. Примерные цены.
– Нет, – уперлась Лукерья.
– Ну, на той…
– Не знаю.
– А на этой?
– Не знаю. А я вообще этим как-то не интегесуюсь.
– Ну, понятно…
Обессиленные, доползли до турбазы. Клеопатга Никитична работала там банщицей. Встретила она гостей в сильно измененном состоянии сознания. Впрочем, в ней чувствовалась опытность: язык даже не заплетался.
– Девочки. Хогошо, что пгишли. Баня занята. Еще на часок. Подождите. Походите тут. Хотите на катамагане покатайтесь. Или на лодке. На чем хотите?
– Да, мы как-то и не хотим особо.
– Так, на чем?
Они как раз подошли к мостику, у которого качался на волнах разлагающийся водный транспорт.
– Ну, на лодке, – смирилась Кланька.
– Лодке… У нее дно пгобито и весел нет. Может быть, на катамагане?
– На катамаране, – согласились они обреченно.
– Ну, вот и хогошо. Чегез час подходите к бане.
От усталости ноги не слушались. Они еле взгромоздились на катамаран. Оттолкнулись от мостика. Отдрейфовали. И выяснили, что не работает руль.
– Давай попробуем без руля, – сказала Матрена. – Чем-то ведь надо заняться.
Матрена начала крутить педали.
– Правее!.. Левее!.. Быстрее!.. Медленнее!.. И вообще, мне уже страшно. Мы без руля. Мы не причалим. Мы сгинем тут! – всхлипывала Кланька.
В общей сложности на воде они провели минут десять – пятнадцать. Остальное время сидели возле бани и ждали, когда Клеопатга Никитична освободиться. Но Клеопатга Никитична освобождаться, видимо, не собиралась. Периодически она появлялась и сообщила, что вот еще клиент подошел, и еще чуть-чуть, но подождать придется.
– И все наливают, – жаловалась Клеопатга Никитична.
В баню измотанные и голодные гости турбазы попали далеко за полночь.
– Я к вам пгисоединюсь, – в устах Клеопатгы Никитичны это звучала как жуткая угроза.
Впрочем, беда обошла стороной.
– Ну, домой пойдете?
– Да.
– А может, останетесь? Куда вы пойдете? Хотите водки? После бани очень хогошо! А так утгом пгоснетесь, я пго завтгак договогюсь. А потом пго лодочную экскугсию бесплатную договогюсь. Оставайтесь.
Приглашение
