зачисляют.
– Так ты с нами поедешь?
– Да.
– А как тебя зовут?
Я представился.
– А меня Ника. Ника Бобровская. Запоминай!
– А я уже запомнил!
– Вот и хорошо! Махнув мне рукой, девочка легко взбежала по лестнице, еще раз одарив меня доброй улыбкой…
Дальнейший текст – это выдержки из дневников и воспоминания участников событий. В ряду других – и мои личные воспоминания, наблюдения, заметки. Первое слово – основателям детского дома.
В начале 1942 года меня вызвали в райком партии Фрунзенского района для организации детского дома. Выделили помещение бывшей школы № 320 на улице Правды, 20.
В это время я заведовала двумя детсадами. Один находился в Апраксином переулке. В этом доме было бомбоубежище, разделенное, на два отсека: один для жильцов дома, другой – для детсада. Во время одной из бомбежек бомба пробила отсек жильцов. Дети не пострадали. Помещения были смежные, и меня позвали на помощь раненым. Я была в белом халате – подумали, что я врач. Одному мужчине глаз выбило, – я его забинтовала; у другого из шеи кровь лилась. Я ему плотно-плотно затянула бинтами шею, кровь остановилась. Потом приехала «Скорая», и военврач мне руку пожал, сказал: Вы спасли двоих людей.
В бомбоубежище у нас был железный шкаф – сейф, в котором хранился неприкосновенный запас детсада – галеты. Однажды прибежали ко мне, говорят: «Сейф вскрыт, галет нет!» Начали искать – кто? У меня было подозрение на одного из рабочих, убиравших бомбоубежище. Узнали его адрес. Позвала я с собой двух рабочих. Пошли. Открыл дверь он сам. Растерялся. В комнату вошли – на столе галеты лежат.
– Откуда галеты?
Молчит. Я говорю:
– Руки назад!
Он послушно заложил руки за спину. Отвели его в милицию.
5 февраля 1942 года. Запасшись грозной бумагой от председателя райсовета Мартынова, я отправилась на улицу Правды к управляющей домом № 20. Она встретила меня враждебно:
– Не будет здесь детского дома рядом с интеллигентными жильцами!
Я приготовилась вынуть мою бумагу, но тут пришел мальчик с просьбой выдать ему справку о том, что у него умерли папа и мама. И тогда я сказала:
– Будет здесь детский дом! Вот для таких детей!
Управляющая притихла. Моя бумажка осталась в сумке.
23 февраля. Сегодня мы приняли первых двенадцать детей. Эту дату можно считать открытием детского дома. Завуч Златогорская лежит дома с температурой сорок…
‹…›
В доме на ул. Правды было холодно, как на улице. Зима стояла жестокая. Морозы в эту зиму доходили до сорока градусов. От эвакопункта нам остались разруха, свалка, грязь и вонь. Все стекла были выбиты. Дом промерз.
Прежде всего, нужно было очистить помещение, чтобы предотвратить
