оценил актерские способности товарища Звягильского, умело изобразившего «недбалість» дебильного чиновника. Захищеного до того ж депутатською недоторканістю. Ну как? Похоже на правду?
– А? Что? – вскинулся оперок. – Какую ещё правду?
– Пусть не правду, – уступчиво кивнул я. – Пусть это будет только обоснованные подозрения в должностном преступлении, по закону подлежащие…
– Подлежащие тщательной проверке, – автоматически подхватил опер. – Да, но…
– Никаких «но», – остановил его я. – Нужно найти доказательства того, что в обмен на подпись греки отстегнули еврею Звягильскому изрядную сумму денег. Антимонопольный комитет от поиска доказательств отказался, – тут я снова перешёл на баюкающий тон, – зато вы, гражданин начальник, так не поступите. Вы же не любите евреев? По глазам вижу, что не любите. Э?
– Кто? Я? Ну-у…
– Во-о-т, я так и знал, – понимающе улыбнулся я. – А значит, со словом ОТСТЕГНУЛИ спорить не будете. Таким образом, вы допускаете вероятность совершения должностным лицом особо тяжкого преступления, направленного на подрыв интересов Украины. А как называется такой подрыв?
Я приподнялся со стула и, опираясь кулаками на стол, затрубил голосом Олега Кошевого на допросе в гестапо.
– А называется он, гражданин начальник, очень просто – ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИЗМЕНА! Это значит, что вы, как представитель правоохранительных органов того самого государства, которому изменил Звягильский, обязаны использовать все доступные вам средства для исправления ошибки Антимонопольного комитета и…
Мой собеседник шумно проглотил слюну и беспомощно оглянулся.
– И показательного ПОКАРАНИЯ изменника родины! – в ажитации грюкнул я. – А иначе!.. Иначе, что же это получается? А?! Я вас, вас спрашиваю!..
– Спокойно, осужденный, спокойно, – забубнил опер, не переставая пугаться. – Понял вас, понял… Всё хорошо, всё нормально…
– Ничего хорошего я не вижу, – уверенно заявил я. – В правовом государстве, которое мы строим в нашей Украине, закон один для всех. И для депутатов, и для министров, и для директоров заводов. За решётку нужно сажать не только мальчиков, которые украли соседскую курицу, но и товарищей, которые воруют эшелонами, миллионами и танкерами с бензином.
– Согласен, – поспешно кивнул опер. – Но ведь есть ещё… Существует такое понятие, как, э-э, пределы… Ну, этой…
– Компетенции, – подсказал я. – Пределы компетенции, установленные законом. Согласен…
– Ну, вот…
– Но у нас с вами случай особый. Если действовать по закону, вы обязаны изложить полученные от меня сведения в бумаге на имя Генерального прокурора и, не запечатывая, передать её по команде. То есть, своему непосредственному начальнику. Тот – своему, а тот – ещё выше и так далее, до Генерального. Правильно?
– Правильно, –
