взгляда, пока я буду слушать шум твоей жизни, – гадатель поднёс к уху большую раковину, зажатую в левой руке. – Я вижу путь, – заговорил он тихо и внятно, – он связан с кистью и красками. Имя твоё будет прославлено на берегах Понта. Я слышу шум. Твоя невеста в опасности. У неё голубые глаза и волосы цвета пшеницы. Её нрав беспечен, словно у белки, но ей грозит скорая смерть.
– Всё это глупости, – сказал Ксанф, увидев, как побледнел Филл. – Возьми, – он протянул гадателю три медных «дельфинчика». – В нашем возрасте учат счёт и правописание, а не выбирают невест.
– Детство уходит в юность, юность оборачивается зрелостью. Кто назовёт тот день, когда весна стала летом? – Гадатель исчез. Его высохшая фигура растворилась в толпе.
– Филл, – сказал Ксанф, когда они двинулись дальше, – всем известно, что прыгать и громко смеяться недостойно воспитанного человека, но иметь мрачный вид, идти, хмуря брови и уставив в землю глаза, столь же неприлично. Эллин должен во всём соблюдать меру. Разве не этому учат нас философы и поэты?
– Ах, Ксанф, я думаю о моей невесте с волосами цвета пшеницы. Я хотел бы подарить ей полосатую кошечку и ручного белого журавля. Пусть гуляет с ними в саду и берёт на руки, когда качается на качелях. Или она предпочтёт мяч? Как ты думаешь, Ксанф? Может быть, больше всего её порадует птичка-сойка, приученная носить маленький щит?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
