расскажешь мне, ради чего на самом деле все это затеял.
– Да ничего такого…
Кейро швырнул в него полотенцем:
– Финн Видящий Звезды не торгует женщинами и детьми! Амоз – да. Кто угодно! Но не ты.
Финн поднял взгляд. Кейро пристально смотрел на него.
– А может, я становлюсь таким, как все вы?!
Он утер лицо замусоленным лоскутом, по́том, не утруждая себя переодеванием, направился к двери. Голос Кейро настиг его на полпути:
– Ты думаешь, ей про тебя что-то известно.
Финн уныло посмотрел на него:
– Иногда мне хочется, чтобы мою спину прикрывал кто-то менее проницательный. Ладно. Да. Она кое-что сказала… может быть… я должен ее порасспросить. Мне нужно, чтобы она осталась в живых.
Кейро прошел мимо него к двери:
– Тогда не высовывайся там, иначе он прикончит ее прямо у тебя на глазах. И разговоры предоставь мне.
Проверил, не подслушивает ли кто снаружи, и глянул через плечо.
– Сделай суровое лицо и помалкивай, брат. Это у тебя получается лучше всего.
У входа в камеру Джорманрика, по обыкновению, стояла охрана, но широченная улыбка Кейро заставила ближайшего телохранителя отступить. Следуя за братом, Финн чуть не задохнулся от знакомого сладковатого запаха кетта, ядовитые пары которого тяжело висели в воздухе. В горле запершило, и Финн сглотнул, стараясь дышать неглубоко.
Кейро продвигался вперед, расталкивая локтями стоящих парами братьев по обету. Яркий его наряд отчетливо выделялся на фоне серой толпы, и Финну оставалось лишь покорно двигаться следом.
Большинство тут составляли полулюди – с металлическими клешнями вместо рук, с пластмассовыми заплатками вместо кожи. Один – с сапфировым искусственным глазом, очень похожим на настоящий, но совершенно незрячим. Ничтожнейшие из ничтожных, порабощенные и презираемые «полноценными». Люди, восстановленные Тюрьмой – иногда очень жестоко, иногда ради утонченной издевки. Сгорбленный карлик с копной проволочных волос не успел вовремя увернуться, и Кейро сбил его одним ударом.
Кейро испытывал необъяснимую ненависть к полулюдям. Он никогда не разговаривал с ними, – казалось, едва замечал их присутствие, как не замечал стай бродячих собак, наводнявших Берлогу. Словно, подумал Финн, само их существование оскорбляло совершенную красоту Кейро.
Толпа расступилась, и они оказались среди боевиков. Комитатусы Джорманрика представляли собой пеструю и никчемную армию, бесстрашную только в их собственном воображении. Большой и Маленький Арко; Амоз и его близнец Зома; хрупкая Лисс, становящаяся бешеной в драке; ее сестра по обету Рамилля, не произнесшая за всю жизнь ни слова. Толпа из старых уголовников, наглых хвастливых юнцов, ушлых головорезов и нескольких женщин, знающих толк в ядах. И наконец, окруженный мускулистыми телохранителями главарь собственной персоной – Джорманрик.
Как обычно, он жевал кетт. Немногочисленные зубы работали автоматически,
