ступает на эшафот.Рижская
На станции «Рижская» входит Бог,
садится меня напротив:
– Ну, как ты, братишка, сам жив-здоров? Чего не одет по погоде? Льет третью неделю, а ты без зонта, я знаю, что бегаешь быстро, но если с трамваем какая беда…
я тихо:
– Ну, можно таксиста…
– А если простынешь? ты в детстве хворал, забыл, небось, мази и банки? Ты помнишь однажды, как всех напугал?
киваю:
– Полдня в бессознанке.
– Тогда за тебя так просили, малой, и мать, и отец, тетя Клава. скажу, по секрету, и та, что с тобой сбежала со школьного бала.
– Да, лучше б не бегала…
– Дело твое… Себя поберег бы ты всё же.
Совсем одному-то какое житье…
– А с ними не дай мне, Боже.
Где тропы морщин оставляют свой след, ниц белые волосы вьются. Он что-то добавить хотел мне в ответ, но только успел улыбнуться.
Вагоны, гремя, уносили нас вглубь земли рукотворных тоннелей. Хотелось кричать, мол, Господь, я так глуп, но больше никак не умею.
он:
– Будем прощаться (вставая)
– Пока…
Ты вспомнил, что тут меня бросил?
Толкала плечами толпа старика,
и он не расслышал вопроса.
Яна
МКР
А полюбят тебя обязательно за другое,
За то, что чужому и невдомёк.
Самое, что есть у тебя простое,
Будет для кого-то и шарм, и шёлк.
Родинка, ямочка или дурной акцент
Станет кому-то чудом, почти пророчеством.
То, что ты и не видел так много лет,
Кого-то спасает от серого одиночества.
И полюбят тебя обязательно не за то,
Не за то, над чем ты всегда стараешься,
Но как ты ходишь, как снимаешь с себя пальто,
Может, как ты плачешь, но скорее как улыбаешься.
Как грызешь колпачок от ручки, ловишь такси,
Или волос отводишь ладонями от лица,
Как ты ноешь с утра, как не знаешь, куда идти,
И как в фильмах болеешь за подлеца.
Может вдруг ты зевнешь,
На важной какой-то встрече,
И сконфуженно сморщишь лоб,
И тебя полюбят,
Именно в этот вечер,
Не за что-то.
А вовсе – наоборот.
Сильнее всех связей мира
Ярче любого времени года
Дороже большого сапфира —
моя свобода.
Счастливее всех событий
Чище утреннего восхода
Важнее любых открытий —
моя свобода.
Сильнее слова и дела
Не выходя из моды
Естественнее чем тело —
моя свобода.
В бесконечном многообразии
Мощнее любого прихода
Лучше любой фантазии —
моя свобода.
Которую мне никто не чертил
Ее невозможно – дать.
Свобода – если ты вдруг забыл,
Это то, что нельзя отнять.
И
