ненависти горожан, искал общества своих.
Но теперь все они производили впечатление счастливых людей. И свободных. Наблюдая за ними, Аша поймала себя на зависти.
Прошло время; трудно сказать сколько, но, как ей показалось, несколько часов. Они с Джином добрались наконец до дома Парта. Тот еще где-то ходил, зато его жена Шана, пухлая и веселая молодуха, мигом добилась от гостей согласия пообедать. Скоро все сидели у нее на кухне и болтали в ожидании хозяина.
Аша улыбалась, наслаждаясь и разговором, и уютом; кухня была обставлена небогато, но удобно, и в очаге потрескивали дрова. Ей казалось, она целую вечность не знала тепла и уюта, не радовалась обществу других людей. Не расслаблялась.
– Глава Дома си’Бандин не одобрил нашей дружбы, – рассказывала Шана, стоя спиной к ним, чтобы не отрываться от стряпни. – Пришлось исхитряться как могли. Он пытался привлечь Надзор, но те тогда не особенно заинтересовались. А потом мы…
Она обернулась к ним лицом, круглыми глазами уставилась на что-то за плечом Аши. Горшок выпал у нее из рук, задребезжал по полу, а секунду спустя женщина испустила пронзительный визг. Аша с Джином подскочили, развернулись к тому, что так напугало Шану.
В дверях стоял человек. Что-то перевернулось у Аши под ложечкой при виде черного плаща и скрывающего лицо капюшона.
Она уже видела этого человека. Наблюдатель!
Раздался шорох – это Шана сбежала через заднюю дверь. Белый как смерть Джин украдкой двинулся в ту же сторону, знаком увлекая Ашу за собой. Та сделала шаг, чтобы обойти стол.
– Стой. – От этого голоса по спине у нее пробежали мурашки. Низкий, шепчущий голос. Старый голос.
Не вполне человеческий.
Существо повернулось к Джину.
– Оставь нас. Я должен говорить с ней.
Джин сглотнул – видно было, как ему хочется исполнить приказ, и все же он мотнул головой.
– Я не могу бросить Лиссу.
– Как хочешь.
Все произошло мгновенно. Черная фигура скользнула вперед – Аша никогда не поверила бы, что можно двигаться так стремительно. Мелькнула из-под плаща рука и в ней – нечто темное, бестелесное. Едва ли не тень, но четкой продолговатой формы. Эфирный клинок.
Клинок скользнул по шее Джина.
Тот недоверчиво уставился на черного человека, тщетно пытаясь зажать зиявшую на горле рану. Яркая красная кровь хлестала между пальцев.
Потом он рухнул, захлебнулся воздухом и умер. Аша смотрела, онемев от ужаса, не в силах шевельнуться. Человек в черном плаще – если это был человек, – не замечая больше трупа, обернулся к ней.
– Не убегай, Ашалия Чедрис, – произнес он голосом, от которого у Аши встали дыбом волосы на загривке.
Девушка стиснула зубы и кивнула, опускаясь на прежнее место и отводя глаза от расползавшейся по полу алой лужи.
– Что ты от меня хочешь? – шепнула она, от страха у нее перехватило голос.
– Хочу
