затихающие отголоски. Она как местный житель, кроме проводника, конечно, лучше всех понимала неразумность таких действий в сложившихся обстоятельствах. Не хватало, чтобы ещё кто-нибудь заблудился. И это в лучшем случае. Про худший даже думать не хочется. С лесом не шутят. Яна, она же врач, осмотрела подругу и пришла к выводу, что с той всё в порядке. А испуг пройдёт.
А со Светланой приключилось вот что. Устав наблюдать за тем, как мы рубим проклятый ствол, и слушать обсуждение малярийных комаров Катерины с Яной, она решила поискать в окрестностях какие-нибудь ягоды. Ягоды она нашла. Огромный куст малины, на котором только-только появились первые плоды. Она принялась радостно собирать их в платок, через одну отправляя в рот. С другой стороны куста кто-то тоже собирал ягоды. Так думала Светлана. Она даже заговорила с невидимым визави. Сообщила, что ягоды ранние, но уже вкусные. Спросила, скоро ли мужчины закончат расчищать дорогу. Но ответа не получила. Она не удивилась – решила, что товарищ занят поеданием малины. В одном месте куст оказался прореженным, и Светлана заглянула в образовавшееся отверстие. После этого мы и услышали дикий крик. За кустом топтался огромный медведь. К счастью, он не меньше нас перепугался резкого звука и удрал в чащу. В общем, всё обошлось. Я не удержался и довольно резко сказал Светлане, чтобы она никогда так не делала. Это опасно! В лесу водятся дикие звери. Мало ли что может случиться. А мы в ответе друг за друга, а Всеволод Григорьевич – за всех нас. Он, бедный, чуть не поседел во время этой истории, сдержался, но было видно, что он готов придушить глупую девицу голыми руками. На самом деле, сказать всё это должна была бы Катерина. Она же комсорг. Но она молчала и, кажется, была рада, что это я говорю. Всю оставшуюся дорогу Светлана извинялась перед нами дрожащим голосом. Её долго ещё трясло от пережитого шока. Мы принялись её усиленно утешать и успокаивать, отчего в результате всем стало просто смешно. Но урок мы извлекли.
Из-за всего случившегося вернуться в этот день в Усть-Кажу не получилось. Ночью ехать на подводе через лес было слишком опасно. Уть оказалась совсем малюсенькой деревушкой. Даже не деревушка, а так, несколько домов. Мы оставили Азима у дедушки с бабушкой. Они приютили и девушек. А мы, мужчины, переночевали в подводе, укрывшись какими-то тулупами. Ночь для меня прошла без снов – сказалась усталость и нервное напряжение прошедшего дня.
30-го мы приступили к основной цели поездки – опросу местного населения. На это ушёл весь световой день. Запишу и здесь несколько слов. Баня – мылча. Медведь (так напугавший нас) – айу, а медведица – тижи айу, а медвежонок – айунынг балазы. Малина – агаш джиилек. Когда мы приехали, нам натопили баню, а потом мы узнали, что такое «арачка». Нас накормили супом кёчё из баранины с перловкой и напоили арачкой. Это алкогольный напиток на забродившем молоке. Я бы назвал его слабоалкогольным. Арачка мне не понравилась, уж больно отдаёт молоком. Но попробовать стоило. Ночь мы провели так же, как и предыдущую.
