бегающими глазами. Он одевался броско, франтовато, обожал черные костюмы с желтыми или розовыми галстуками. Он обычно носил красные или желтые льняные рубашки и считал себя человеком, знающим толк в шмотках.
Майра испуганно сказала:
– Ник… отвали. Отец придет в ярость… пожалуйста.
Герни подошел к кровати и протянул руку к девушке. Майра отстранилась, глаза ее округлились.
– Если ты не уйдешь, я закричу, – заявила она.
– Что за речи, моя милая…
Герни решил не отступать.
– Ты выглядишь потрясающе. Я ничего не собираюсь делать, честное слово.
Он дотронулся до ее руки, и Майра вдруг вся как-то обмякла. Она неуверенно произнесла:
– Не надо, Ник, старик убьет меня…
– Не бойся, – сказал Герни.
Он обнял девушку; его руки обжигали прохладную кожу Майры.
Страсть охватила Майру, сдавила ее своими железными пальцами. Девушка отыскала губами рот Герни, обхватила руками его шею, едва не задушив парня. Герни мысленно усмехнулся. Он сказал:
– Я приду к тебе как-нибудь ночью. Ты ведь этого хочешь, правда?
На веранде Батч несколько раз вполсилы ударил Сэнки. Боксер стоял, склонив голову на грудь, словно старая кляча, которую ждет бойня.
– С ним все в порядке, да? – обеспокоенно спросил Батч, повернувшись к Хэнку.
– Конечно, – отозвался тренер, но голос его прозвучал неуверенно.
– Мне понадобится большое везенье, чтобы победить Фрэнкса, – пробормотал Сэнки.
Батч замер.
– Господи, да этот парень – слабак. Ему не победить тебя.
Сэнки переступил с ноги на ногу.
– Хотел бы я, чтобы вы оказались правы.
– Этот сопляк не побьет тебя и со свинчаткой в кулаке.
Сэнки, так и не подняв головы, уселся на ограждение веранды.
– Он ведь и не будет драться со свинчаткой в руке, правда?
Батч потер обеими руками свою лысую голову.
– Послушай, это дурацкий разговор. Когда ты окажешься на ринге, ты превратишь его в лепешку. Работай левой до тех пор, пока у него не запляшут мушки перед глазами. А тогда пускай в ход правую, и он тотчас протянет ноги.
Сэнки молчал.
– Где Герни? – забеспокоился Батч. – Он здесь?
– Конечно, – быстро ответил Хэнк. – Он возится с машиной. Она что-то забарахлила. Он сейчас подойдет.
– Он мне нужен, – сказал Батч.
Хэнк подошел к ступеням и закричал:
– Эй, Герни! Тебя зовет Батч.
Тренер не пожалел свою глотку.
– Что ты так кричишь? – настороженно сказал Батч. – Он не глухой.
Хэнк покрылся испариной и снова закричал.
Герни выбежал из-за угла дома. На щеке у него горело пятно от губной помады. Это не имело никакого
