столкнемся там. Кроме того, как мы по такому снегу будем строить капище для призыва богов или искать место для установки портала в другие миры? Портал должен работать в обе стороны, иначе мы в мирах заблудимся. Оттуда нам на Терру не попасть, вход в наш мир остался только здесь. И этот вход – ты, через камень-портал на Терре. А если сможем новый установить и к камню привязать, кто-то должен портал охранять, чтобы грибники и ценители камней его не порушили. Участок я уже посмотрела, задаток внесла, теперь твоя очередь – оформить на себя и на меня документы. Доверенность от своего имени я на тебя сделала. Для капища высокое место нужно, и оно у нас будет – рядом с домом, – она снова уткнулась в монитор, разглядывая карту. – И до моря недалеко, – хрюкнула удовлетворенно.
Ну да. С того времени, как мы вернулись, прошла целая вечность. Точнее, четыре месяца. Мы вернулись в августе, а сейчас на дворе стоял конец декабря. Снега намело по самую крышу, а в Крыму лили дожди, наполняя высохшие водохранилища. Значит, и в Краснодарском крае тепло.
– Я смотрю, очеловечилась ты совсем. Непорядок! – я ворчливо вытаскивала дорожную сумку.
Вот именно!
На Терре горгульи числились придомовыми охранными зверюшками, и жили так же. Ютились в пещерках, в беседках, могли на коврике под дверями поспать – кто на что горазд. Правда, при дворце им платили жалование, чтобы могли сами себя накормить, купить какие-то безделушки, а у оборотней их просто считали зверями. И почему-то все горгульи с этим соглашались. Может, потому, что документы им не выдавали, все они были на одно лицо, и это лицо могло измениться до неузнаваемости в любой момент. Не знаю, и она не знала, просто так было принято, а здесь горгулью понесло. Определенно ей нравилось чувствовать себя человеком.
Я как-то спросила у нее:
– И что, никогда не хотелось сломать стереотип? Заиметь свой угол, с садиком, с удобным лежаком, с маленькими горгульками?
– Хотелось, – ответила она. – Но мы всегда были свободны и независимы.
– Какая же это свобода: спать под забором, прятать имущество, служить за кусок мяса? Это не свобода, это рабство.
– Поэтому все горгульи мечтают попасть на службу. Имея деньги, можно еще свободней стать. Выпить эля, завести друзей, глаз, опять же, прикупить запасной. Это наша ахиллесова пята, – призналась она. – Без глаз мы как слепые котята – не видим, не слышим, не можем собрать силу. Да, иметь свой угол неплохо. Но туда всегда могут прийти воры и украсть глаза. А во дворце у нас была казарма, ее охраняли.
– Ну так завела бы охрану. Скооперировалась бы с кем-нибудь. Зато не одна, было б с кем вечерком в картишки перекинуться.
– У меня денег таких не было никогда.
– Для кооперации деньги не нужны, у всех равная доля ответственности.
– А почему ты не кооперировалась?
– У нас не принято.
– А сломать стереотип?
– Ладно, уговорила, один-один, ничья, – согласилась я. – Я не
