но Ира на него не отвлекалась.
«Потом посмотрю в пропущенных, и перезвоню, если захочется», – решила она.
Да, сегодня ей хотелось все делать не так, как она привыкла. Неправильно и нелогично, но зато так, как хочется, – и пусть это даже будет невежливо, сегодня ей было все равно. Что ни говори, а иногда нужно устраивать себе такой день!
Головная боль прошла тут же. Взглянув на себя в зеркало, пока чистила зубы, Ира отметила, что выглядит очень даже ничего, несмотря на вчерашний коньяк. Приведя себя в порядок, отправилась пить кофе.
– А почему бы не позавтракать тортом? – спросила она сама у себя. Поскольку ни единого возражения не последовало, Ира решила так и поступить. Окончив завтрак, она вернулась в комнату. Посмотрела на свои вчерашние приобретения, и рассмеялась.
– Вот, что значит, – настроение! Никогда бы и ни за что не купила бы всего этого!
И это была чистая правда. Но Ире не было жаль, – в конце концов, цена за все это действительно копеечная. Так что и расстраиваться нечего.
– А вот благовония, – действительно удачные! – Ира сгребла пакетики и умостилась с ними в уютное глубокое кресло, не забыв и о шампанском, которое теперь, чтобы не пропадать добру, налила во вчерашнюю чашу. Ей даже показалось, что напиток изменил свой вкус, но это, видимо, от того, что сейчас перед ее носом находились все эти ароматы. Устроившись и наслаждаясь, она вспомнила о прошедшей ночи.
Ире никогда не снились сны. Вот совсем никогда, – с самого детства. Ей всегда было немного завидно, когда остальные рассказывали о том, что им приснилось, – как они летали во сне, или попадали в сказочную историю, или плыли куда-то в раскачивающейся лодке под удивительный закат… Вообще-то, говорят, что сны снятся всем, только не все их помнят. И Ира искренне надеялась, что так оно и есть. Часто, едва проснувшись, но еще не окончательно, он старалась нащупать сон, который мог бы ей сниться, чтобы не забыть его. Но вскоре она смирилась, – ей действительно просто не снились сны. Впрочем, многим снились и кошмары, – так что со временем Ирина перестала печалиться из-за этой странной своей особенности. Зато, в отличие от остальных, она всегда засыпала сразу же, как только закрывала глаза, – и не имело значения, насколько нервным был предыдущий день, или насколько она переживала о дне завтрашнем. Никогда не ворочалась в постели, из-за того, что не могла заснуть, – видимо, это было такой компенсацией природы за то, что ее оставили без сновидений, – и Иру это даже более чем устраивало.
Может быть, потому она так и любила помечтать, что не получала всего этого посредством сновидений?
Но в эту ночь она видела свой первый сон. Ощущение было странным и необычным, и, вспоминая об этом, Ира пыталась понять, что она чувствует по этому поводу, нравиться ей это, или нет. Чувство было приятным.
Она не могла в точности вспомнить, что ей снилось, – какие-то книги, которые она будто бы листала, какое-то огромное дерево не понятно где, что-то вроде то ли лабиринта, то ли подземелья…
