задумалась Ира. – Для любви, – сжигаем в котле предметы… Для насыщенности. – пишем сферу, в которой она должна проявиться и сжигаем в чаше… Для желания – прошептать его в напиток, а само желание сжечь в котле… Да, и напиток должен быть насыщенным… И наливать нужно много раз.
– Точно? Ты хорошо все помнишь, ничего не путаешь? – строго и серьезно уточнила Лерка.
– Да вроде ничего. Слушай, да я и не вникала, сказки все это!
– Сказки, – не сказки, а надо было вникнуть! И записать! Ладно, что там с остальным?
– Ничего. Для удачи и тонуса, – только палочки.
– Ну, значит, все. Усаживаемся поудобнее и выколдовываем себе нашу удачливую и насыщенную любовь, согласно пожеланиям! – нет, Лерке определенно нужно было работать руководителем, – напрасно ее не назначили заведующей в ее детском садике, – очень многое потеряли.
– Что бы такого загадать? – думала Ирина. Раз уж они пошли на все это, можно было бы и выбрать, какой мужчина ей подходит. Но вот беда, – она поняла, что не знает этого. – А, ладно, – определилась наконец Ирина. – Пусть в нем совмещаются самые наилучшие качества всех моих бывших!
Почему-то больше никто не хохотал. Все с предельной серьезностью отнеслись к этой затее, задуманной, в общем-то, как развлечение. Каждая думала о том, чего ей не хватает, беззвучно шевеля губами. Будто пробуя желание на вкус.
От аромата голова шла кругом. Вопреки ожиданиям Ирины, он не оказался слишком сильным, несмотря на количество зажженных благовоний, – наоборот, интенсивность запаха и сочетание ароматов оказались просто невероятными, – действительно, лучше всяких духов.
У каждой из подруг вдруг появилось ощущение торжественности и важности происходящего. Наконец каждая определилась с тем, что ей нужно.
Графин пошел по кругу, – в смесь травяного чая, меда, корицы, мускатного ореха и трех видов бальзама, – это был самый насыщенный напиток, который она смогли придумать, – каждая осторожно шептала о заветном. Ира, как замыкающая, осторожно накрыла графин чашей и поднялась зажечь новые благовония. Все четверо, немного выждав, бросили бумажки со своим желанием в котел, в котором уже благополучно горело то, что напоминало им о мужчинах. Ира решила оставить котел в квартире, – что ж, гулять, – так гулять, как совершенно верно заметила ее подруга.
Теперь пришла очередь сжигать записки с той сферой, в которой каждая из них жаждала насыщенности. Ну, тут и думать нечего, – в каждой записке было слово «любовь». Подливая в чашу понемногу напитка их графина, каждая улетала в собственные грезы. Все проходило в полнейшем молчании, – ни одна даже не произнесла и слова, не то, что посмеялась над затеей.
Наконец ритуал был окончен. Каждая подула в чашу. Девушки закрыли глаза и улеглись на мягкие подушки, разбросанные на полу. Не хотелось даже шевелиться, только вдыхать дивный обволакивающий аромат.
* * *
Из этого полусонного-полублаженного состояния их вывел звонок в дверь.
– Ну,
