некоторым фамилиям московской аристократии «удерживаться на плаву», сохраняя свои «честь» и положение в бурных перипетиях придворной и политической борьбы. Удельные князья конца XV – первой трети XVI в., за редкими исключениями, были родными братьями «государя всея Руси». Переход на удельную службу происходил в границах одной и той же правящей семьи и не мог рассматриваться как измена. Статус же удельного боярина стоял всего на одну ступень ниже, чем звание собственно великокняжеского боярина, что способствовало в дальнейшем обратным переходам. Многие из князей Оболенских служили в конце XV в. в уделах. Андрею Углицкому служил князь В.Н. Оболенский, а Борису Волоцкому – его брат Петр. В.Н. Оболенский стал родоначальником известных впоследствии боярских фамилий Курлятевых и Хромых. Скорее всего, правы были Г. Алеф и А.А. Зимин, считавшие, что причиной подобного перехода братьев была складывающаяся родовая система наследования чинов (квоты). В углицком дворе В.Н. Оболенский стал одним из виднейших бояр, что впоследствии позволило его потомкам добиться высокого положения при Государевом дворе. Удельные дворы, таким образом, выступали в качестве своеобразных «запасных аэродромов» для представителей боярской аристократии и не таили в себе угроз «феодальных мятежей»[127].
При комплектации Государева двора не забывались и интересы боярской знати из земель, находившихся в великокняжеском ведении. На особом положении после присоединения к Москве находились тверские и рязанские бояре. В Тверской и Рязанской землях не проводились крупномасштабные конфискации и почти не практиковались «выводы». Московское правительство предпочитало проводить здесь политику сотрудничества с местной знатью, используя в своих интересах сложившиеся системы старшинства (иерархии). Статус дворовых детей боярских приобрели практически все видные фамилии из этих княжеств.
Тверские бояре начали в массовом порядке переходить на московскую службу задолго до фактической ликвидации Тверского княжества. Уже в 1476 г. двор Михаила Тверского покинула большая группа бояр. Число перебежчиков заметно возросло во время похода Ивана III на Тверь. Лишь часть тверских бояр бежала в Литву вместе со своим господином. Недостаток источников не позволяет оценить масштабы выселений местных бояр. Некоторые из их потомков служили впоследствии по другим уездам, но их появление там могло быть вызвано дополнительными земельными пожалованиями, а не опалами. Такое развитие событий кажется весьма вероятным применительно к Бокеевым. В.С. Бокеев перешел на московскую службу в 1476 г. В 1489 г. он был воеводой в походе на Вятку. Разрядная запись 1495 г. сохранила относящуюся к нему помету «из Мурома». К этому времени он, очевидно, уже обосновался там вместе со своим братом Ильей[128]. Не проявили особой лояльности тверским князьям Собакины, получившие в конце XV в. поместья в Коломенском уезде. По Переславлю позднее служили Нагие и Коробовы, а по Костроме – Карповы. Некоторые из них определенно сохраняли за собой вотчины
ПСРЛ. Т. 28. С. 140;
