уселся на лавочку. Юджин одним глотком уполовинил содержимое своего стаканчика. Вздохнул, не то облегченно, не то встревоженно. Спустя минуту, прошедшую в неловком молчании, Алексей понял, что разговор не клеится.
– Это так много меняет? – спросил он напряженно.
– Что? – Юджин едва не вздрогнул, вырванный из потока мыслей.
– Моя ориентация так много меняет? – повторил Книжник вопрос, чувствуя предательскую дрожь в ладонях и в голосе.
– Леш, – Лютнист виновато улыбнулся. – Дело не в этом. Просто твой парень… ты хорошо его знаешь?
– Лучше, чем тебя, – фраза получилась резкой, но виноватость во взгляде брата провоцировала.
– Ты ему доверяешь?
– Если тебе интересно, хочу ли я с ним состариться и уверен ли я, что желаю связать свою жизнь с человеком моего пола, то да – я уверен и хочу. По крайней мере, сейчас. Мы с Эриком любим друг друга, мы через многое прошли вместе, и я могу на него положиться.
Тирада получилась немного пафосной, но Леше было не до изящности слога.
– Ты знаешь, где он сейчас? – спросил Юджин напряженно, зачем-то осматриваясь по сторонам.
Прочувственную речь Алексея он словно вовсе не услышал. Это и то, что Леша действительно не знал, где носит Эрика сейчас, разозлило его окончательно.
– Это не твое дело, Юджин!
Лютнист наконец-то посмотрел на него.
– Леш… да какая разница, кого ты любишь или с кем спишь? Я спрашиваю не из праздного любопытства. Ты же знаешь, что мы стоим на краю войны…
– А пидорасов, как известно, в армию не берут, – отрезал Алексей. – Представляю, что скажет Мечник, когда узнает.
Юджин вздохнул и поднялся. Поискал глазами мусорку – не нашел, поставил свой стаканчик на сиденье лавочки.
– Знаешь, Леш, я пойду, пожалуй. Ты сейчас взволнован и расстроен, поговорим позже, когда успокоишься.
– А еще есть, о чем говорить? – спросил Леша, с отчаянием понимая, как сильно дрожит голос и как жалко он, наверное, выглядит сейчас.
– Я надеюсь, – кивнул Лютнист.
И пошел по аллее, печально опустив плечи.
Оставшись наедине с двумя стаканчиками, Алексей шмыгнул носом и зло потер глаза, вытирая слезы детской обиды. Заметил, что на одной из кед развязались шнурки. Не иначе как та самая ворона постаралась. Он слышал затихающий звук шагов Юджина. И запоздало почувствовал стыд перед братом.
Может быть он, действительно, все неправильно понял?
Захотелось догнать Лютниста и извиниться. Леша даже встал, но тут услышал, как его кто-то окликает, с другой стороны аллеи. Сердце испуганно вздрогнуло. Ему на секунду показалось, что это был голос Юджина, который вернулся, чтобы дать ему второй шанс. Но нет – оклик прозвучал из противоположного конца тропинки.
Книжник обернулся.
– Привет, – улыбнулся Эрик, издали махнув ему рукой. – А ты что тут делаешь? Ты… плачешь? Что-то случилось?
