достал из сумки странное приспособление – две прозрачные линзы из горного хрусталя, оправленные бронзовыми кольцами, которые были связаны друг с дружкой и прикреплены к мягким кожаным ободкам.
– Ну-ка, подставь голову, – сказал дед, и недоумевающий Даро исполнил его приказание.
Линзы крепились к голове с помощью широкой ленты, а их кожаные ободки буквально прилипли к лицу.
– Зачем это? – спросил Даро.
– На дне все поймешь, – коротко ответил Акару.
Даро пожал плечами, закрыл ноздри прищепкой из бычьего рога и, взяв груз, камень, привязанный к веревке, один конец которой был привязан к мачте, с удовольствием нырнул в воду, потому что солнце начало припекать. Дед остался в лодке вместе с Киро, который уже начал сооружать легкий навес; старый кибернетос должен был прийти внуку на смену, когда тот устанет. К тому же кто-то обязательно должен наблюдать и за морем, и за ныряльщиком, чтобы вовремя упредить опасность. Собственно говоря, их было две – самые главные: приближение акулы к ныряльщику, увлеченному поиском раковин, и корабль пиратов, который мог появиться в любой момент.
В последние годы в Зеленом море кроме пиратов-ахейцев и финикийцев стали появляться неведомые племена – чекеры и шекелеши. Их корабли были очень быстры, появлялись неожиданно и так же внезапно исчезали, оставив после себя ограбленные и сгоревшие поселения. Воины неведомого народа были жестоки и всегда сражались до последнего, предпочитая умереть, но не сдаться на милость победителя. Они даже пленных не брали, убивали всех подряд – и молодых, и старых, и детей. Этих морских разбойников побаивались даже кефтиу, мореходы Крита, хотя «народы моря», как их прозвали, в морские сражения вступали редко и больше по принуждению, из безвыходности, когда невозможно было сбежать, скрыться в морских просторах.
Дивный мир открылся перед Даро. Он даже опешил от неожиданности. Вода была очень прозрачной, но если на глубине обычно все виделось несколько расплывчато, то хрустальные линзы показали ему прекрасную картину подводной жизни, притом настолько ясно и отчетливо, словно это было на поверхности. Даро даже захотелось немедленно всплыть и заорать от восхищения, но камень неумолимо тянул его на дно, сплошь покрытое раковинами-жемчужницами. Ай да дед! Как же он умудрился разведать это поле сокровищ?
До обеда Даро и старый кибернетос трудились в поте лица, который, конечно же, не успевал появляться, как его тут же смывала морская вода. Они брали только большие, «созревшие» раковины-жемчужницы. Вскоре лодка была загружена моллюсками почти по самые борта, и когда солнце стало посередине небесного купола, добытчики оставили свое увлекательное занятие и вернулись в бухту – согласно древнему обычаю промышлять жемчужниц можно было только до обеда.
Несмотря на богатый улов, дед остался недоволен – они слишком поздно прибыли на Диа.
– Остаемся здесь на ночь! – заявил он решительно. – И начнем завтра с утра пораньше.
