крепко-крепко, а пальчиками затыкала уши. Окна у нас были заклеены крест-накрест полосками бумаги. Иногда толстые и длинные аэростаты везли на грузовых машинах, а мы бежали посмотреть и кричали радостно: «Ура! Ура! Колбасу везут!»
Аэростаты ПВО у Крымского моста. 1941 г.
Все детство я пугалась звуков пролетающих самолетов. Чуть заслышу, так сразу бегу с улицы в дом, прижмусь к стенке в подъезде, закрою глаза и трясусь от страха, а если рев не утихал, то пряталась под лестницей. Иногда там уже сидели такие же дети, тоже прятались. Никто не смеялся надо мной. Мы все были похожими, одним цветом войны вымазаны. Мама рассказывала, что еще в деревне мы как-то раз попали под бомбежку, было очень страшно, но я ничего не запомнила, кроме неимоверного рева неба и земли…
В Москве, около Бородинского моста стояли зенитки, и там постоянно дежурили солдаты. Запомнились трескучие выстрелы зенитных очередей, глубокими бороздами остались они в моей памяти. Но все-таки больше помню я игры с детьми, добрых взрослых, которые, как могли, нас поддерживали, опекали и оберегали. Наверное, детство испортить нельзя даже войной, несмотря на голод, холод и лишения.
Зенитчики защищают Бородинский мост. 1941 г.
Однажды отец пришел домой пораньше с букетом черемухи. Помню, позвал меня, посадил на колени, обнял и так молча сидел. Потом тихо-тихо произнес: «Победа, доченька…», – и заплакал. Помню, как я его утешала, просила не плакать, ведь победа же. Тут с кухни вошла мама, увидела отца, села рядом, обняла и тоже заплакала. Я впервые увидела их обнявшимися, увидела их рядом, увидела, что у меня есть и мама, и папа, и они оба здесь, вместе со мною. На какое-то мгновение что-то во мне открылось, и я впервые почувствовала холод и ужас войны, но душа ребенка не смогла это вместить, и я побежала за водой и старой папиной вазой для цветов. А родители так и сидели, обнявшись, молча, слегка опустив головы. В комнате пахло черемухой и кожей начищенных ваксой отцовских сапог, пахло еще чем-то, похожим на запах хлеба, горелого хлеба. Этот запах Победы, нашей Победы, я запомнила на всю жизнь… Мой сын любит, когда что-то подгорает у меня на кухне, когда готовлю, ему нравятся поджарки, а я сразу спешу открыть окно, чтобы выветрить этот запах, напоминающий мне гарь войны. Не могу ничего поделать с этим. Все сразу всплывает в памяти. 1996 год».
Мирное время
В мае 1945 г. закончилась война. Написанное красным «Пусть всегда будет мир на земле!» расположилось аккурат над огромной белой надписью со стрелкой «Бомбоубежище» на стене в арке Сушкиного дома, куда позже переехала семья Филимоновых.
Послевоенная Россия,
Буханка хлеба – сто рублей.
Но если бы сейчас спросили, —
Дней не припомню веселей.
Наверно, жизнь лишь в раннем детстве
Так первозданна и свежа,
Что никаких утрат и бедствий
Не хочет
