умеет превращаться в лису. В кого угодно. Даже в птицу. Поэтому всегда знает, что происходит вокруг.
Они с опаской оглянулись по сторонам. На торчащем в отдалении пне сидела подозрительного вида ворона и внимательно наблюдала за ними.
– Поговаривают, что за Треснувшим пиком живет целая семья, которая умеет оборачиваться волками, – продолжал Гальта (он никогда не отказывался от многообещающей темы, не развив ее до конца). – Однажды ночью кто-то подстрелил волка, а на следующий день их тетка хромала, и у нее на ноге была рана от стрелы…
– А мне кажется, люди не могут превращаться в животных, – медленно произнесла Эск.
– И с чего ты это взяла, госпожа Всезнайка?
– Матушка очень большая. Если она обернется лисицей, что станет с теми кусками, которые не поместятся под шкуру?
– Она их просто заколдовывает, и они исчезают, – заявил Церн.
– По-моему, магия действует несколько иначе, – возразила Эск. – Ты не можешь взять и заставить что-то случиться, это как… Это как качаться на доске – когда ты опускаешь один конец, другой обязательно поднимается…
Ее голос постепенно затих.
Братья смерили сестру испытующими взглядами.
– Не могу представить себе матушку качающейся на доске, – заметил Гальта.
Церн хихикнул.
– Да нет, я хотела сказать, каждый раз, когда что-то происходит, должно произойти и что-то другое… Мне так кажется, – неуверенно произнесла Эск, огибая более высокий, чем обычно, сугроб. – Только… в противоположном направлении.
– Глупости, – перебил ее Гальта. – Вот помнишь, в прошлом году на ярмарку приехал настоящий волшебник? Он еще делал так, что всякая всячина и птицы появлялись из ниоткуда. То есть это просто происходило, он произносил нужные слова, взмахивал руками, и все случалось. Не было там никаких досок.
– Зато были карусели, – вставил Церн. – И такая штука, где надо было бросать одни штуки в другие штуки, чтобы выиграть разные штуки. Ты, Гальта, ни разу не попал.
– И ты тоже, ты еще сказал, что эти штуки специально приклеены к другим штукам, чтобы их нельзя было сбить, а потом сказал…
Разговор убрел куда-то в сторону, словно пара щенков. Эск прислушивалась к нему вполуха. «Я-то понимаю, что хотела сказать, – заверила она себя. – Творить магию легко, нужно только найти место, где все находится в равновесии, и подтолкнуть. Это может кто угодно. Здесь нет ничего магического. Чудные слова и размахивание руками – это просто… это для…»
Она окончательно запуталась, удивляясь самой себе. Мысль присутствовала в ее сознании, маячила перед самым носом. Только Эск не могла выразить ее словами…
Ужасно, когда находишь в своей голове всякие интересные вещи и не знаешь, что они там делают. Это…
– Шевели ногами, мы так целый день проходим.
Она тряхнула головой и поспешила за братьями.
Домик
