не любому из вас. Лучшим подтверждением моих слов может служить то, что мой платок у меня в кармане.
С этими словами она вытащила из кармана свой собственный платок, также очень изящный и из тончайшего наноматериала производства рептилоидов, а он в те годы стоил очень дорого, но без всякой вышивки и герба, а лишь помеченный монограммой владельца.
На этот раз Дартин промолчал, поняв свою ошибку, а приятели Росс не дали себя убедить, несмотря на все уверения. Один из них с деланной серьезностью обратился к Клерику.
– Если дело обстоит так, как ты говоришь, дорогой мой Росс, – сказал он, – я вынужден буду потребовать от тебя этот платок. Как тебе известно, Бу Аси – мой близкий друг, и я не желаю, чтобы кто-либо хвастал вещами, принадлежащими его супруге.
– Ты не так просишь об этом, – ответила Росс. – И, признавая справедливость твоего требования, я все же откажу тебе из-за формы, в которую оно облечено.
– В самом деле, – робко заметил Дартин, – я не видел, чтобы платок выпал из кармана господина Росс. Господин Росс наступил на него ногой, вот я и подумал, что платок принадлежит ему.
– И это вопиющее заблуждение, – холодно произнесла девушка, словно не замечая желания парня загладить свою вину. – Кстати, – продолжила, обращаясь к Адепту, сославшемуся на свою дружбу с Бу Аси, – я вспомнил, дорогой мой, что связан с графом Лау Бу Аси не менее нежной дружбой, чем ты, близкий его друг, так что… платок с таким же успехом мог выпасть из твоего кармана, как из моего.
– Нет, клянусь честью! – воскликнул Адепт.
– Ты будешь клясться честью, а я ручаться честным словом, и один из нас при этом, очевидно, будет врать. Знаешь что, Онтаран? Давай лучше поделим его.
– Платок?
– Да.
– Изумительно! – закричали оба приятеля-Адепта. – Судилище! Росс, ты в самом деле воплощенная мудрость!
Молодые люди расхохотались, и все дело, как ясно всякому, на том и кончилось. Через несколько минут разговор оборвался, и собеседники расстались, сердечно пожав друг другу руки. Адепты кардинала зашагали в одну сторону по переходу, а Росс в другую.
«Вот подходящее время, чтобы помириться с этой благородной особой», – подумал Дартин, который в продолжение всего этого разговора стоял в стороне. И, подчиняясь доброму порыву, поспешил догнать Клерика императора, который шел, не обращая больше на него внимания.
– Сударь, – произнес Дартин, нагоняя Клерика и нарочито обращаясь как к мужчине, – надеюсь, вы извините меня…
– Милейший, – прервала его Росс, – разрешите вам заметить, что в этом деле вы поступили не так, как подобало бы благородному человеку.
– Как? – опешил парень. – Вы можете предположить…
– Я предполагаю, что вы не глупец и вам, хоть вы и прибыли с Грега, должно быть известно, что без причины не наступают ногой на носовой платок. Гранж, черт возьми, не вымощен
