мастурбировать. Его член быстро встает (во-первых, он факер, а, во-вторых, это же кино), он фотографирует его на телефон и отправляет.
Дальше начинается драматургия (коллизия), связанная с Амой. Она получает фото (как мы понимаем, от Вовы) и лезет рукой под юбку, начинает там водить туда-сюда, почти как по телефону.
Короче, вся эта прелюдия с телефонами и вялым онанизмом длится секунд тридцать. В проне важно – не утомить зрителя слишком долгими прелюдиями. Но, и завязку какую-то нужно дать. Иначе, не будет вовлечения. В начале должно быть «как у всех», как в обычной жизни.
После этих тридцати секунд, Вова, как будто, приходит к ней. И трахает. Только уже без чемодана. На фиг чемодан! И вообще, не всякий реквизит должен работать. В этом я много раз убеждался. Но, почему-то все время хочется по принципу индийского кино: уж если ружье висит на стене, то…
Снимать такую ванильную историю, типа как с Амой Бергман и Вовой, нужно пять часов с кучей дублей. С начала все нервничают, это нормально. Иногда актер видит другого актера в первый раз. А вот, спустя пять минут знакомства, уже нужно совать что-то друг в друга, в лучшем случае, если только свои половые органы.
Поэтому, первый час все знакомятся, разогреваются, начинают что-то делать, потом ругаются, потом обижаются, потом наступают такой момент, когда всех уже все достало. Режиссер раздражается на каждую мелочь, девушка (или девушки) капризничают по любому поводу, факер (это обычно самый адекватный член съемочной группы, не считая гримеров и осветителей) никак не может поднять член.
Тут что-то происходит. Иногда, что-то хорошее. Если повезет, даже – гениальное. Искра, как я это называю. Отваливается лишнее. Лишний реквизит, лишние ненужные прелюдии, вставки, диалоги.
По стадиям, очень похоже на строительство мостов. Только там хронометраж другой. В съемке порно – часы, там – месяцы и даже годы. Там – лишние опоры и фермы «отваливаются», здесь – элементы сюжета, ненужные украшательства, мешающие драматургии.
Еще и поэтому, я предпочел строительству – съемки порно. Представляете, когда все ходят обиженные друг на друга – месяцами!? Ужас. Такое бывает в проектной группе когда проектирую и строят большой мост несколько лет.
Но, одно дело, ванильные сцены. Другое – хард. Тяжело, напряженно. В харде все должно быть жестко, быстро, без обид и проволочек. Когда снимаешь хард, обидам место уже – после того, как, а не «во время».
В харде «искра» должна разгореться сразу. Это сложно. Зато без всяких «твоя-моя не понимай». Поэтому, я люблю хард. «Твоя-моя не понимай» мне и в строительстве мостов хватает.
Зрители тоже очень любят хард. У хардовых сцен, даже у таких нелепых, как всякие гангбэнги18, без намека на режиссуру и монтаж, всегда высокие рейтинги и просмотры. «Искра» есть, и это главное.
Хард есть хард. – как говорит один мой коллега, бывший дзэн-буддист. Раньше он говорил: дзэн есть дзэн. Теперь переключился на хард и правильно сделал.
В
Гангбэнг – вид эротического и порнографического жанра фильмов, в котором половые акты происходят с участием трех и более актеров.
