в возрасте десяти дней. Лаборанты пытались десять или двенадцать раз получить спинномозговую жидкость на анализ и в итоге взяли образец из вены на черепе. Когда ей было полгода, мы ходили к друзьям на обед. Два моих старших ребенка были там, и хозяйка поставила для них по хрустальной конфетнице на каждом конце дивана. У них еще не было детей, поэтому они не подумали, чем рискуют, выставив такие хрупкие вещи.
Я сказала старшим детям: «Это стекло. Конфетницы разобьются. Не прикасайтесь к ним. Не балуйтесь здесь». Лиз я даже не стала про них упоминать. Я решила, что подумаю об этом, когда придет время. Когда она наконец увидела конфеты после обеда, мы решительно сказали ей: «Нет, ты не будешь это трогать». Я повторила твердо: «Нет, тебе это нельзя». Когда битва закончилась, подруга спросила: «Ты заметила, что шлепнула ее по руке девять раз, прежде чем она уступила?»
Дж. Д.: Со временем она стала вас слушаться?
Кристен: На тот момент – да.
Дж. Д.: Но про себя она решительно повторяла: «Думаю, что смогу с тобой справиться».
Кристен: О да. Самая крупная стычка произошла, когда ей было пять. Я занималась домашним обучением детей. Однажды Лиз решила, что ей уделяют недостаточно внимания, поэтому я взяла ее к себе на колени. Сидя со мной, она начала бить по мне ногой, пока я пыталась продолжать занятие. Я зажала ее ногу между колен. Она стала бить другой ногой. Когда я зажала обе ее ноги, она начала щипать и царапать меня.
Мы оказались на полу. Она распласталась, как поверженный орел. Я держала ее, чтобы она не могла мне навредить или сделать больно. Она визжала: «Отпусти меня, отпусти меня!» А я говорила: «Не отпущу, пока не успокоишься». Она переставала плакать, и я начинала молиться, но она тут же визжала снова: «Не молись за меня». И опять по кругу. Эта баталия растянулась на 45 минут.
Дж. Д.: Лиз, вы это помните?
Лиз: Я помню несколько случаев, когда я спорила, а потом оказывалась на полу и мама надо мной. Я думала: «Кто победит?» А борьба продолжалась и продолжалась – казалось, иногда проходили часы.
Дж. Д.: Вы помните, что чувствовали при этом?
Лиз: Я была решительно настроена победить. Понимаете, здесь была задета моя гордость. Я верила, что сильнее мамы. Мне хотелось бунтовать и делать все по-своему.
Дж. Д. (слушателям): Сегодня мы говорим о классических примерах битвы между силой воли родителей и силой воли детей. Я вижу эти конфликты в семьях на протяжении последних тридцати лет. То, что Лиз сказала о своей решимости одержать победу над мамой, объясняет, чего добиваются эти маленькие революционеры. Противостоять большому и сильному взрослому, который несет за тебя ответственность, для них развлечение. Интуитивно любой ребенок с характером знает: победителем «игры» становится тот, кто берет верх или доводит оппонента до слез. Тихие разговоры и мягкие объяснения здесь просто не работают.
Некоторые
