все население без исключения, даже в районе боев, на работах военного характера, Главное командование вермахта приказало переправить через Днепр и местное население. В действительности эта принудительная мера распространялась только на военнослужащих. Но значительная часть населения добровольно последовала за нашими отступавшими частями, чтобы уйти от Советов… Количество присоединившихся к нам гражданских лиц составило, вероятно, несколько сот тысяч человек».
Одновременно, отходя за Днепр, немецкие войска применили тактику «выжженной земли», вывозя или уничтожая запасы продовольствия, предприятия, транспортную сеть, жилые дома. Впрочем, еще в конце 1941 года такую тактику применил Сталин, разрушая Подмосковье с целью «выгнать немцев на мороз». Разница в том, что немцы уничтожали чужое, а мы свое. И еще Манштейн не догадался награждать боевыми орденами «выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населенных пунктов».
Оставшихся и дождавшихся освобождения жителей тут же призывали в Красную Армию, где они считались людьми «второго сорта», попавшими под подозрение уже только потому, что проживали на захваченной врагом территории. Их использовали как пушечное мясо, зачастую не выдавая ни оружия, ни обмундирования. Вот свидетельство из письма домой немецкого солдата: «На вновь занимаемой территории Красная Армия призывала все население – мужчин и женщин. Сформированные из них трудовые батальоны используются для увеличения массы атакующих. Не имело значения, что эти призывники не обучены, большинство из них без оружия, а многие – без сапог. Взятые нами пленные говорили, что рассчитывают взять оружие у павших. Эти невооруженные люди, вынужденные идти в атаку, подозревались в сотрудничестве с нами и платили буквально своими жизнями за это подозрение».
Выгребали всех подчистую. Призыв осуществлялся распоряжениями командующих фронтами и армиями. За счет этих людей, призывавшихся, как правило, непосредственно в части, в значительной степени происходил недоучет советских безвозвратных потерь.
«Призывники с оккупированных, а особенно западных, областей расценивались как потенциальные предатели. Практически их гнали в атаку, как скот на бойню. Расчет был на то, что «черная пехота» только измотает немцев и заставит израсходовать запас боеприпасов, чтобы потом свежие части смогли заставить отступить противника с занимаемых позиций. Поэтому не выдавали несчастным ни обмундирования, ни винтовок. Зачем тратиться на тех, кому суждено погибнуть в первом же бою. И что погибнут – не беда, НКВД после войны меньше работы будет» (Б.В. Соколов, «Неизвестный Жуков»)
Так, к примеру, части 38-й армии генерала Москаленко в период 1 – 15 декабря «получили пополнение, в основном из мобилизованного местного населения освобожденной территории, общим количеством 18 000 человек в возрасте 18 – 45 лет». Через десять дней этих, не имеющих никакой военной подготовки людей бросят в бой в первом эшелоне. Соседи, 18-я армия, к середине декабря
