переданы в наше распоряжение, но никто и понятия не имел, где они находятся и какие понесли потери. Мы полагали, что их удастся обнаружить где-нибудь в лесах восточнее Житомира. Во всяком случае, теперь мы были обязаны определить местонахождение этих несчастных дивизий и восстановить фронт… Спустя некоторое время штабу нашего корпуса удалось установить радиосвязь с 19-й танковой дивизией и передать приказ прорываться в район южнее Житомира… Я никогда не забуду этого необычного Рождества. Из 19-й дивизии мы приняли радиограмму: «Атакован 30 танками противника. Горючего нет. Помогите, помогите, помогите!» После чего связь прекратилась».
Что касается 25-й танковой, то в ней оставалось 30% личного состава при 20 танках, и в немецких документах она теперь значилась как «остатки дивизии».
Таким образом, прорыв тактической обороны на всех четырех участках был осуществлен в течение одного дня, а к исходу третьего дня операции все прорывы были объединены в общую брешь шириной до 200 км, и армии перешли к преследованию на широком фронте. Немецкую группировку, отступавшую из района Радомышля на Житомир, преследовали параллельными путями: с юго-востока – 3-я гвардейская танковая армия, а с северо-востока – 4-й гвардейский танковый корпус из фронтового резерва. Немцев, отходивших от Брусилова на Казатин, преследовала 1-я танковая армия.
К 30 декабря прорыв был расширен до 300 км по фронту, а его глубина достигла 100 км. Завязались бои за Житомир, Бердичев, Белую Церковь. По советским данным, к исходу шестого дня наступления войск 1-го Украинского фронта немцы потеряли убитыми и ранеными до 40 000 солдат и офицеров, свыше 3000 человек пленными, 579 танков, 92 штурмовых орудия, более 700 орудий и 680 минометов. Можно подумать, что танков у генерала Рауса не осталось вовсе, вот только, по данным противника, вермахт за весь декабрь 1943 года на всех фронтах потерял 549 танков и 267 штурмовых орудий.
Своим наступлением войска Ватутина, охватывая каневскую группировку противника, создавали реальные предпосылки для ее окружения, что позволяло образовать в оперативной обороне врага значительную брешь, развитие наступления в которой могло привести к стратегическому прорыву. Дело было за 2-м Украинским фронтом.
Командование группы армий «Юг», еще недавно оптимистически оценивавшее положение, оказалось перед необходимостью «мучительной переоценки» обстановки. Фронт на огромном пространстве угрожающе трещал, готовый рухнуть. 4-я танковая армия откатывалась на запад. Надежды на возобновление обороны по Днепру исчезли. 25 декабря Манштейн вновь предложил ОКХ оставить никопольский выступ и за счет сокращения линии фронта перебросить на свой северный фланг 1-ю танковую армию генерал-полковника фон Макензена. Гитлер по-прежнему колебался в принятии решения.
В надежде замедлить темп советского наступления германское командование срочно подтягивало резервы, осуществляло реорганизацию управления войсками. Правофланговые соединения 4-й танковой армии – 24-й танковый
