Заходит и Маслов. После посадки он рулит к стоящим у леса самолетам, на свет карманного фонарика Брешко.
– Эх ты… – От негодования Брешко даже не находит слов. – Блуждаешь, горе-летчик! Быстро разгружайся, возьмешь двух раненых. Сбор над аэродромом в прежнем порядке. И смотри, Маслов, строй не терять!
– Я с тобою в строю не пойду, – хмуро отвечает Федор.
– Ты что?! Погоди, мы еще поговорим по возвращении!
– Иди ты к черту!
Неподалеку хлопают разрывы мин и трещат автоматные очереди. Брешко, не отвечая, поворачивается и бежит к своему самолету. Уже оттуда слышен его голос:
– По самолетам! Взлетать! Немедленно!
В землянке КП Федор протягивает мне исковерканный разрывными пулями диск ДА.
– Дарю на память, – говорит Федор.
Я верчу в руках искореженную стальную крышку, пытаюсь вытащить разорванные осколками патроны.
– Как же так, Федя?
– А вот так. Случай, старик. Считай, что тебе крупно не повезло: будешь еще летать со мной в одном экипаже.
– Федька! – Я обнимаю его худые плечи. – Полетаем! Еще полетаем, Федя!
– С небольшим перерывом, – лукаво подмигивает Федор. – Отвалил мне товарищ Брешко пять суток ареста. За неуважение к его персоне. Но от этого уважения не прибавится.
– Что ты наделал, Федя?
– Послал его к черту!
Мы проходим во вторую половину землянки: Федору еще предстоит доложить о выполнении задания. Начальник штаба, майор Соловьев, диктует машинистке Аннушке Гавриловой:
– Не вернулись на базу самолеты младшего лейтенанта Елина и младшего лейтенанта Фёклина. Факт гибели обоих подтвержден очевидцами…
Молча снимаем шлемы и стоим так некоторое время. А начальник штаба продолжает диктовать текст обычного боевого донесения. Под ловкими пальцами Аннушки автоматной очередью трещит машинка, выбивая необходимые буквы, которые складываются в слова – простые и будничные. Она даже не вдумывается в их смысл. Буквы складываются в слова… Остановитесь, люди! Встаньте! Затаите дыхание! Слушайте… Трещит дымное пламя факела в ночи. Вспыхнули и догорели две жизни. Две жизни! У человека она одна… Остановите! Уничтожьте убийц! Поклянитесь, что вы отомстите, что вы уничтожите убийц, пришедших на нашу землю! Вы никогда не забудете, не простите! Это нельзя забыть, это нельзя простить, это нельзя допускать – фашизм! Боритесь с ним, люди!
Сегодня сгорели две жизни. Погибли, совершив подвиг. А у подвига нет конца, как нет его у самой жизни. Они будут жить среди нас.
Автоматной очередью трещит машинка под пальцами Аннушки. Начальник штаба диктует слова обычного боевого донесения.
Поставьте памятник, люди!
Был… Какой беспощадностью веет от этого слова. Был среди нас. Шутил и мечтал, смеялся и грустил. Был. По этому слову мы
