как враги народа. Самая многочисленная станица Тункинская с ее четырехтысячным населением покорность выразила, и позавчера вставшие под красный флаг казаки ушли на Иркутск.
Зато вторая станица, Георгиевская, всего с одной тысячью жителей и центром в Шимках, наотрез отказалась сотрудничать с Советской властью. Казаки во главе с есаулом Шубиным начисто вырубили пошедший на Туранский караул красноармейский дозор и ушли партизанить в заросшие тайгой горы. И пусть их сейчас в банде немного, но ведь лиха беда начало.
Сейчас здесь, в Шимках, расположился почти весь батальон, а взамен в Тунку из Иркутска прибыло три караульных роты, что стали на постой и в самой станице, и во всех казачьих поселках. Однако надежды на них было мало – бойцы эсеровского Политцентра, в отличие от бывших колчаковцев, жаждой повоевать с казаками отнюдь не горели.
Привычные методы для установления большевистской власти пока еще не срабатывали. Хотя местный ревком удалось организовать, но поддержка от трехтысячного русского крестьянства Тунки оказалась весьма незначительной. Всего четыре десятка бедняков, все переселенцы со столыпинских времен, или «новоселы», как их называли в Сибири, согласились взять в руки винтовки и вступить в милицию.
Остальные селяне, в основном зажиточные старожилы, замерли в ожидании, и на то имелись причины. Главная из которых была здесь, в Шимках, – если атаману Шубину удастся втянуть в мятеж не только своих, но и тункинских станичников, то подавить восстание будет затруднительно. И на местных крестьян надеяться не стоит – два года тому назад здешними казаками был начисто вырублен большой отряд красногвардейцев, в основном солдат и железнодорожных рабочих из Слюдянки, к которым присоединились несколько десятков местных сторонников Советской власти.
Этот кровавый урок жители долины хорошо усвоили, как и то, что казаки имеют хорошую память. И притаились, настороженно выжидая – кто кого одолеет за Байкалом. Там с началом лета предстояли новые бои, ведь казаки атамана Семенова, поддержанные японцами, крепко держали в своих руках середину Забайкалья.
Теперь положение на тамошнем фронте стало очень напряженным. Белые войска серьезно усилились, получив значительное подкрепление в лице отступивших из Сибири «каппелевцев». Последние боеспособные части расстрелянного в Иркутске незадачливого верховного правителя адмирала Колчака сумели опередить чуть ли не на три недели преследующие их по пятам до Красноярска части Красной армии и перебраться через Байкал по льду…
Глава вторая. Александр Пасюк
– Два часа ночи! Слышь, Родя? – задумчиво изрек Александр, потянувшись и глядя на циферблат своих «командирских» часов, хотя вся его служба в армии уложилась в пять месяцев – от призывного пункта в Гончарово до выхода на костылях из госпиталя. Всего восемь дней КМБ в «учебке», даже присягу принять не успел и все, финита ля комедия – падение с турника,
