красного гиганта. Вот пусть и выкручивается сам.
«Он помог тебе справиться с Джахизой».
Да, ладно, помог. Если бы ему не понадобилась доктор Карпцова, мне бы вообще не пришлось встречаться с Гончей.
«Он дал тебе новый смысл жизни».
Хах, попутно отобрав старый.
«Старый ты забрала у себя сама».
…
«Засомневалась. Заколебалась. Начала считать трупы».
Слушай, мама… Почему бы тебе не заткнуться?!
Кровавая пелена рассеивалась перед глазами, я стояла на коленях, правую руку простреливало болью, а кулак прилип к стене.
Дура. Алекса, ты дура.
Я потерла руку и легла. Так-то оно лучше. После отказа от последнего желания я могу до самой казни жить спокойно, продумывать план, надеяться и всячески себя обманывать.
«Ты опять?»
Да, я опять. Мне все равно, что я сейчас думаю – завтра будет завтра, и если смогу, я свою жизнь выгрызу. И хватит.
Входная стена засветилась, в ней словно взрезали прямоугольник, и внутрь кубарем вкатился Дональд. Я подобралась, присмотрелась к охраннику, но вход зарос слишком быстро. Раздраженно взглянув на обормота, который едва не приземлился мне на колени, я поинтересовалась:
– Ну и какого черта ты здесь?
Дональд посопел, отполз в угол. В силу габаритов камеры это у него получилось так себе. Вопрос был риторическим: очевидно же, что он просто не стал отказываться от последнего желания, как некоторые.
И хватило же наглости.
– Я п-подумал, что вместе умирать веселее.
Как мило. А еще – это мои собственные мысли минутной давности.
Бесит.
– Сидел бы у себя и думал. Если ты помнишь, казнят нас вместе.
– П-помню.
Я вздохнула:
– Ты зачем приперся?
– Так это… В-веселее же.
– Ну и как? – спросила я после паузы. – Чувствуешь подъем и радость?
Дональд промолчал. Ну прости, не оправдала. Зато хотя бы я и впрямь развлекусь.
– И что будем делать?
Он или придурок, который решил, что перед казнью бывает крутой секс, или сентиментальный дурачок, или просто трусит, и ему нужна мамочка.
– Обсудим п-план бегства?
Я хмыкнула и, поддавшись чертикам, треплющим меня изнутри, расхохоталась.
– О, mein Gott, – простонала я. – Если бы ты был не ты, я бы решила, что разговариваю с провокатором.
Дональд, едва видимый в полумраке, улыбнулся:
– Значит, п-план есть. Х-хорошо.
«Для тебя – нет».
Я смотрела на бледную тень, одетую, как и я, в пижаму, и в голове у меня раскручивалась пружина. Дональд хладнокровен, спокойно-обречен и как-то неприятно умиротворен. Вряд ли такой хочет умереть,
