преподнес? Теперь мы имеем честь за одним столом с иноземным боярином сиживать! – повернувшись к сыну, с ироническим поклоном произнесла она.
– Да ладно шутить, матушка, – сердито пошевелил усом Дмитрий.
Он, если бы ему самому дали решать и выбирать, был бы не прочь оставить все, как есть, и не связываться ни с какой Литвой. Да и пожалование великого князя льстило ему. Но он был послушным сыном. К тому же отец, завещав большую часть наследства матушке, которая была намного младше его, вплоть до ее кончины, наказывал оставшимся двум сыновьям во всем ее слушаться. Так что особого выбора у Дмитрия не было.
– Впрочем, и вправду, хватит шутить, – продолжила Марфа. – Завтра на Ярославовом дворе собирается вече, где будем решать, как дальше жить Великому Новгороду, кого иметь у себя союзником и покровителем – Иоанна Московского или Казимира Литовского. А если быть точнее, кем мы хотим быть – вольным ли Новгородом, или вотчиной государя Московского?
Присутствующие за столом громкими, подогретыми вином голосами подтвердили:
– Вольным, конечно, вольным!
– И многие в городе так думают. Нам нужен лишь покровитель, коим может стать король Казимир, а не властный хозяин, каким стремится быть Иван Васильевич!
На столь длинные и пламенные речи в пользу Казимира вдову в этот раз вдохновил только что состоявшийся перед обедом разговор с Михаилом Олельковичем. Князь многозначительно и игриво посмотрел на нее и еще раз подтвердил прежнее обещание посланника литовского о том, что после подписания договора с Казимиром тот пришлет сюда солидного вдового наместника, который охотно возьмет Марфу себе в жены, и она, таким образом, будет полной хозяйкой в Новгороде. Оттого посадница была сегодня особенно нарядной и возбужденной.
– А нынче он еще и пугать нас задумал, – продолжала Марфа. – Пусть вон посадник расскажет, какой прием ему оказал наш нынешний покровитель!
– Да что, я уж говорил, – негромко пробурчал Ананьин. – Ничем особенным великий князь не грозил, сказал лишь, что терпению бывает конец. Хотя теперь у меня есть новые вести. Вчера вечером гонец прискакал из Пскова. Сообщают, что Иоанн Васильевич прислал им приказ готовиться к войне против Новгорода – за строптивость нашу. Псковичи предлагают свое посредничество в примирении с Москвой.
– А то мы без своей бывшей вотчины Пскова не разберемся, что нам делать и с кем мириться! – воскликнул еще один участник обеда Василий Селезнев, который сидел рядом с родными братьями Матвеем и Яковом. – Ты лучше скажи, неужто псковичи собираются выступить против нас по приказу Иоанна?
– Они об этом не известили, но, думаю, воле великого князя подчинятся. А куда им деваться? – постарался быть объективным Ананьин. – Кто их последние годы от немцев-то, да от Литвы обороняет? Воеводы московские – тут уж ничего не скажешь.
– Хватит панику разводить, псковичей, что ли, мы
