абсолютно всем хватит! – Зоя Викторовна посмотрела в конец очереди. Петя ерзал, стараясь высмотреть поверх голов более высоких ребят – сколько осталось. Она помахала ему:
– Петя, для тебя припасен особенный шарик, я спросила у доктора Айболита. И для тебя Сашенька тоже.
– А для нас тоже особый? – тут же подали голос братья Костровы. Они, как всегда, были вместе, держась за руки. Лупили всех подряд они тоже вместе.
– Несомненно. И для вас тоже. Для всех.
Очередь двигалась быстро. Выходящие из кабинета дети держали ватки на предплечьях.
– Сегодня нельзя купаться, даже совсем чуть-чуть. Мочить нельзя, доктор сказал, – делилась полненькая, как свежая пышечка, Юля Морозова. Ее косички, стянутые резинками в два хвоста, весело покачивались, когда она демонстрировала место укола.
– Не трогай! – одернула она Макса. Тот послушно убрал руку, сейчас сила и правда была на ее стороне – она первее зашла в кабинет, первее сделала страшный укол и получила красивый большой оранжевый шарик. Что там нарисовано? Кажется, это сиреневый дельфинчик, выпрыгивающий из воды! Шарик дёргался в ее руках, и дельфин то взметался из водной пучины, то погружался вновь!
Со второго этажа спустилась заведующая Елена Петровна. Она глянула на галдящих малышей, чуть улыбнулась. Молодец, – подумала она о молоденькой воспитательнице. Придумать такой простой способ заставить детей безропотно (и даже с радостью!) сделать то, что каждый год давалось с огромным трудом и нервами. Теперь дети расскажут все родителям, а те передадут по цепочке родственникам, знакомым, соседям, бабушкам и дедушкам, что прививки —вовсе не страшно и больно, а наоборот весело. Смотришь, и телевидение приедет.
Нужно было сразу всем группам делать прививки одновременно. Елена Петровна кивнула Зое, которая легко управлялась в сложной ситуации. Видимо, от матери переняла талант ладить с детьми, подумала она. Впрочем, ее задумку с шариками легко использовать, но кто будет с такой же доходчивостью и простотой изо дня в день объяснять детям, готовить их, – ведь дело не только в шариках, Елена Петровна это прекрасно понимала.
– Кто сделал прививки, встаем возле стенки и ждем остальных. Ватку не отрывать, – говорила воспитательница четким голосом.
– Это больно? – пристал Рома к только что вышедшему щуплому Руслану Керимову. За Руслана Зоя Викторовна переживала больше чем за других. Болезненный, единственный сын мигрантов из Узбекистана, он трудно приживался, часто плакал и вообще был замкнутым, отстраненным мальчиком. Бывало, его обзывали братья Костровы обидными словами, но он плохо понимал русский язык, или делал вид, что плохо понимал, и эти слова не доходили до него, что поначалу Костровых злило, но потом они просто от него отстали, поняв бесперспективность своих поползновений. А вот Петя, тот все понимал. Однако, как поняла Зоя Викторовна, постепенно, Руслан приживался, ассимилировался и Костровы вновь начали проявлять к нему интерес.
Руслан покачал
