боевыми искусствами или, что еще хуже, даже ходить.
Чуда не случилось.
Вместо этого каждый день по восемь-десять часов я занимался энергетической работой, лежа плашмя на спине на больничной койке. Через несколько недель я смог встать и немного ходить. Тем не менее процесс исцеления проходил невыносимо медленно. Состояние моей спины продолжало быть нестабильным, и травма свела на нет все психологические механизмы контроля, которые были мне известны. Эмоциональные переживания, осложненные постоянной болью, делали жизнь невыносимой для меня и для всех, кто меня окружал. Внезапная потеря физических способностей и разрушенная гордость спортсмена привели меня в глубокую депрессию. Я чувствовал, что мне нечего предложить своим ученикам и миру.
Преодолевая эмоциональные противоречия
Пока я шел по пути воина, полное владение физическим телом и самодисциплина были определенными уровнями моего обучения. Но я не научился полностью владеть умом и эмоциями. Именно это были наиболее трудные задачи, которые мне нужно было решить, если я хотел полностью восстановиться. Я очень хорошо понимал лишающие присутствия духа последствия долгосрочных отрицательных прогнозов и трясины беспомощности, поскольку, будучи целителем цигун, я выводил многих пациентов из тех же эмоций. Я знал то терпение и усилия, которые мне потребуются, чтобы пройти сквозь гнев и страх.
Со временем мой цигун и практики медитации начали помогать, и ко мне стала возвращаться определенная ограниченная подвижность. Я добавил много других видов терапии: хиропрактику, глубокую работу с тканями, ролфинг[5], иглоукалывание и массаж. Даже с этими видами терапии мои физические способности оставались критически малы, и боль всегда возвращалась.
Я решил, что единственным вариантом для меня было делать то, что я всегда делал, когда не мог найти что-то, что мне было нужно: я вернулся в Китай. Мой величайший учитель, Лю Хун Чи прописал мне особый вид тай-цзи, даосское дыхание и медитацию. Я практиковал по восемь часов в день в течение трех лет. Большая часть того, что я делал, до сих пор является моей ежедневной практикой. Моя спина исцелилась. Однако, как понимают многие, кто вынужден был столкнуться с каким-либо физическим вызовом, основные препятствия на пути к исцелению были ментальными и эмоциональными. Когда все представления о себе, что были у меня, изменились, эмоциональные травмы растворились, как дым на ветру. Весь мой подход к жизни претерпел перерождение. Мои способности как мастера боевых искусств вернулись, и в 1987 году я снова приехал в США и стал учить.
Сегодня мое тело кажется реликтом того молодого человека, который поднялся на вершину в игре в боевые искусства. Хотя моя походка больше напоминает хождение вперевалку, а выгляжу я как большая статуя Будды, нет ничего из того, что может делать среднестатистический человек и не могу я. Когда я показываю элементы боевых искусств на своих семинарах, многие из моих студентов отмечают, что у них вызывает шок скорость,
