зима, должны были защищать короля-снеговика, а кто уже тосковал по весне, должны были постараться снять с него корону. Договорились по-настоящему не драться, но кто и когда из мальчишек соблюдал правила уличных игр?
Игра началась. Защитники начали быстро возводить укрепления, а нападающие стали придумывать планы отвлекающих маневров. Снеговик внимательно следил за обеими командами. Ему сверху было всё хорошо видно, но он решил принципиально никому не подсказывать. Вскоре начались первые боевые столкновения. Сначала они были осторожными, но постепенно игра накалялась, и вскоре стычки грозили перерасти в настоящие драки. В какой-то момент драка затеялась по серьёзному, и вскоре рядом со снеговиком завязалась настоящая битва: обе стороны бросили в бой все силы. И, вовлечённые в схватку, никто не заметил, что сам Ваня, который был в ряду атакующих, незаметно отделился от кучи-малы, и крýгом, через площадку для малышей, стал, пригнувшись, обходить снеговика. Потом он резко распрямился и побежал изо всех сил к своей цели. Громко крикнув, Ваня запрыгнул на постамент, и, обхватив снеговика сзади одной рукой, другой стал пытаться стащить с него корону, которую сам же надевал за час до этого.
Защитники, пропустившие атаку с тыла, от неожиданности оцепенели. Впрочем, и нападающие, тоже остановились. Все смотрели на Ваню. А Ваня всё никак не мог стянуть ведро, которое будучи надетое на снежную голову ещё тёплым, уже примёрзло и не желало сниматься. Ваня дёргал всё сильнее и сильнее, и в какой-то момент, поскользнувшись на обледенелом краю, стал падать. Пытаясь удержаться, он ухватился за ручку ведра, но это не помогло – падая с постамента, он потянул на себя и снеговика. Снеговик, застигнутый врасплох, от неожиданности крякнул и вдруг переломился где-то посередине. Верхняя его часть с надменно задранным подбородком отделилась от нижней, соскользнула и полетела вниз. Ударившись о натоптанный снег, снеговик рассыпался, корона слетела с него, а горделиво вздёрнутая морковка сломалась. На постаменте Короля зимы остался только снежный огрызок.
Игра прекратилась сама собой. Победители сами были не рады победе: как и проигравшие они чувствовали за собой какую-то до конца непонятную вину за гибель снежного истукана. Как будто вслед за этим что-то должно безвозвратно перемениться. Почти не разговаривая друг с другом, все побрели по домам. Разгоряченным, им казалось, что на улице стало тепло – мороз уже не дёргал за нос и уши, и шапку и варежки никто не надевал. Но на это никто не обратил внимания.
И утром, когда они проснулись и выглянули в окно, никто из них даже не удивился тому, что на крышах не было ни одной сосульки, а во дворе не было ни одного сугроба. Да и снега вообще не было. Площадка двора была покрыта яркой травой и жёлтыми одуванчиками, деревья шелестели зелёной листвой, а на краю лужи смешно прыгали воробьи. На постаменте в центре двора стоял белый, будто снежный, пионер-горнист, а за чугунные ворота двора заглядывать почему-то не хотелось.
Ёлка
