важные проблемы решают.
– Извини, я отвечу, – он вернул демону бутылку и мазнул пальцем по экрану смартфона.
– Разговор не телефонный, – заявил Арни. Голос у него был трезвый, – мы тут по твоему делу нарыли кое-что… короче, чувак, у нас у всех могут быть проблемы. Расскажу, как вернешься, ок?
– Ты в «Крепости»? – Заноза глянул на небо. На Тарвуде время близилось к четырем, а дома должен был быть день.
– Да. Сейчас поеду в Луну.
– Ок. Отбой.
Мартин протянул ему еще одну сигарету:
– Домой?
– Угу.
– Я думал, ты туда возвращаешься сразу, как ушел. Минут через пять по временной шкале.
– Я утром ухожу. Когда понадобится играться со временем – поиграюсь. А пока можно так, лучше не усложнять. Не знаю, насколько быстро кровь будет сгорать, если временные координаты туда-сюда дергать.
– А. Да. Кровь… Блин, надо возобновить традицию и приносить сюда не только выпивку. А то вдруг оголодаешь без предупреждения. Завтра принесу. Ты заходи. Расскажешь, что там.
– Да уж, – Заноза зажмурился, когда Мартин поднес огонек к его сигарете. – Расскажу, по-любому.
Глава 4
город не любит лето: песок, жара,
толпы туристов, самолеты в чужие страны…
город стремится дорогой к дальним горам,
но застыл навеки на берегу океана.
Мария Макина
Он уходил из Алаатира перед рассветом, а возвращался на закате. Проводил на Тарвуде ровно столько времени, сколько дома длился световой день. Вначале из любопытства пробовал задавать разные координаты по временной шкале, тогда и понял, что кровь сгорает, если возвращаешься до заката. Это было все равно, что дважды подняться из спячки. Ощущения не радовали – голодать не нравится даже живым, а мертвые от голода вообще с ума сходят – и добыть крови было негде. Из дома днем не выйдешь, и никого из Стада к себе не вызовешь. Убежище палить – последнее дело, пусть даже всем упырям в Алаатире известно, что Турок и его Пес обитают в Февральской Луне.
Упыри – это одно, а живые – другое. Не надо путать.
В общем, если требовалось вернуться домой до заката, Заноза покупал у Мигеля три бутылки крови. Как сегодня.
С живой кровью эту, холодную, лишенную эмоций, было не сравнить. Но в мае, когда он оказался на Тарвуде без денег, без оружия и без возможности уйти с острова, и она была за счастье. Заноза об этом помнил и, выходя из портала в холле Февральской Луны, опустошал бутылочки, не морщась. Кровь есть кровь. Когда-то только она и спасала от голода.
Арни ждал в кабинете. Интересно, как он убедил Франсуа, что имеет на это право? Но еще интереснее, о каких же новостях речь, если разговор не телефонный, и если ради этих новостей Арни выдернул его с Тарвуда в разгар дня.
– Ты
