как вышло, что он промахнулся – он не умел промахиваться, не мог, даже не знал, как это делается – времени не хватило. Даже его вывихнутые, сверхбыстрые мозги не сразу справлялись с решением неразрешимых загадок.
Страшная тяжесть рухнула на плечи, сбила с ног, Занозу стащило по ступенькам вниз. Вслед за ним перекрученной куклой съехал на пол Ясаки.
Кровь вспыхнула, сгорая, превращаясь в силу. Две секунды, пока Сондерс шел к ним, чтобы… да неизвестно зачем. Отрезать голову, вбить кол в сердце, сжечь – какая разница? Две секунды, и невидимая гранитная плита, вдавливающая в пол, стала толщей воды. Тяжелой, но податливой. Заноза выстрелил снова. В упор. В подошедшего вплотную венатора…
И его пистолеты, надежней которых не было, просто не существовало, сухо щелкнули, не выстрелив.
Осечка. Как со стволами Ясаки.
В следующее мгновение вода вновь стала камнем, а Сондерс заклеил ему рот заранее заготовленным куском скотча.
– Меня предупреждали, что тебе нельзя дать заговорить, – сказал он. – Мне, вообще, посоветовали сразу тебя убить. Слишком уж ты непредсказуем и, по слухам, не боишься ни боли, ни смерти. Так что контролировать тебя нельзя. Понимаешь, о чем я?
Ни хрена Заноза не понимал. Чувствовал, как под невыносимой тяжестью камня сминаются кости, как превращаются в сплющенные куски металла его пистолеты, и это… значительно снижало способность адекватно воспринимать информацию. Но сразу, как только Сондерс склонился над ним, стало ясно, что тот не должен был начинать разговор. Где-то на краю восприятия Заноза ощутил интерес Ясаки. Интерес. Правда. Не страх, не злость, не любопытство.
Ответить Сондерсу он не мог, даже кивнуть не мог. Но если б только получилось избавиться от скотча, с венатором можно было бы сделать что угодно. Он попался. Заплыл прямиком в сети, которые Заноза даже не расставлял. Остаточный эффект от слишком частого использования дайнов власти, который обычно просто располагал к нему собеседников. Ничего особенного, ничего, на что стоило бы обращать внимание.
Телекинетик Сондерс был устойчив к воздействиям на психику, это отмечалось в его личном деле, но сейчас никакого воздействия не было. А значит не от чего было защищаться. Вот Сондерс и не защитился.
– За кого они меня принимают? – сказал он недовольно. – Кому там в голову пришло, что я могу убить ребенка?
Да уж, это было очень интересно. Кому это пришло в голову предупредить Сондерса о том, что к нему явится Заноза, а не Эмрил? Кто об этом знал? Турок, Ясаки, сам Эмрил и тийрмастер. Возможно, еще кто-то из окружения тийрмастера. В любом случае, список невелик. Найти будет несложно. Выбраться бы только отсюда. Снять бы чертов скотч!
– Вас должно быть трое, где же третий? – Сондерс достал из кармана куртки плоскую металлическую коробочку, извлек из нее шприц, старинный, стеклянный. Металлическая оплетка шприца и длинная толстая
