и кораблекрушения. А, и вереск еще. Но вереск все любят, да? Не парься, – Заноза по-своему истолковал молчание Хасана, – никого он не собьет. По той дороге пятьдесят лет как ездить запрещено, и ограждения на площадке я разломал примерно тогда же. Вимез, знаешь, не первый венатор, который там по доске прогулялся.
– Билли Бонс, – хмыкнул Хасан.
– Джим Хокинс, – парировал Заноза, к его удивлению. – Но в молодости меня укусил Флинт.
– Во времена Джима Хокинса Флинт был уже мертв.
– Вот именно. Хотя… у тебя разве еще не появилось мысли, что покусать меня мог и попугай?
Приятно оказалось выяснить, что молодежь не чужда классике. По имеющимся у Хасана, непроверенным, но похожим на правду данным, Заноза был старше него. Получил афат в тот год, когда Хасан только родился. И, тем не менее, воспринимать его иначе, как тинейджера пока не получалось, а кто из нынешних тинейджеров хотя бы слышал о Стивенсоне?
Правда, в данный момент Заноза больше всего походил на капитана Крюка.
– Если со смотровой площадки регулярно падают автомобили, власти должны были позаботиться о том, чтобы на эту дорогу нельзя было выехать.
– А они насовсем падают, – Заноза беспечно пффыкнул, – бесследно. Там внизу что-то есть. Или чего-то наоборот нет. Оно называется Грот Спэйта, подводная пещера, вроде того. Купаться там я б не стал, ну его нахрен.
– У тебя что-то личное к венаторам?
– Я упырь, прикинь! А они – охотники на упырей.
Заноза помолчал, глядя на потоки воды, заливающее лобовое стекло, и добавил:
– Они расисты. Я ненавижу расистов и нацистов. Я их убиваю, хоть они венаторы, хоть люди, хоть кто. Меньше их не становится, так что я даже экологии не врежу.
Расисты и нацисты. Ничего личного, разумеется.
– Ты воевал? – спросил Хасан просто для верности. Не уточняя о какой войне речь. Если поймет, значит, можно было и не спрашивать.
На сей раз Заноза молчал дольше. Пожал плечами, по-прежнему не отводя взгляда от дождя снаружи:
– Я сам не знаю. Сначала – да. Во Франции. А потом меня нашел один парень, Лерой…
Хасан покосился на него, и Заноза, хотя, вроде бы, смотрел только в окно, заметил это:
– Слышал о нем?
– О дипмиссии Лероя? Да.
Особая мобильная дипломатическая миссия Этьена Лероя. В те времена о ней знали не только мертвые, но и живые. После капитуляции Франции, Лерой по всей Европе искал вампиров с дайнами власти. Собрал отряд, малоэффективный в бою, но непобедимый в переговорах. В команду вошли лишь те, о ком с уверенностью можно было сказать, что возможности свои и всей миссии они используют только для победы над Германией. Только для победы в войне, и никогда – в личных целях. Как Лерой проводил отбор, лишь он один и знал. Миссия оказалась предсказуемо невелика, но, вроде бы, он ни в ком не ошибся.
Выходит, этот юный панк – идейный антифашист?
Ну,
