как человеческий материал, как гражданин, как в целом человек – никакой ценности для общества, для страны не представляет. Вот достать пистолет молча, и так же молча вкатать ему пулю в лоб. И мир от этого станет только чище. И вот это фуйло через губу мне говорит: – Слышь, майор, базар к тебе есть. Остановился – любопытно стало. Слышь, – говорит, – чего мне с солдатами по мелочи возиться. Давай, майор, таскай платину и я тебе больше денег платить буду…
– Ну, что в лобешник закатал? – Заинтересованно спросил Андрей.
– Не… бессмысленно – он бы ничего не понял. Тут просто надо было убивать. Причём с очень короткой формулировкой – За подрыв боевой готовности.
Товарищ засмеялся: – Тоже бессмысленно. Чтобы он понял – За что? Тебе бы пришлось ему сначала долго и нудно рассказывать – что это за подрыв боевой готовности. Очень подробно рассказать. Ну и что дальше было?
Я его спрашиваю: – Ты в армии служил?
Тот презрительно почмыкал губами и с гонором тоже спрашивает: – А чё… такое?
– А то, долб…ёб, если все радиостанции дивизии собрать и раскурочить, то и десяти грамм платины не будет.
На слово долб…ёб он даже не обиделся и предлагает другой вариант: – Ну, хорошо, тогда неси мне латунные винты…
– Ну, посмотрел я на него, как на амёбу и ушёл. Так что ждите, скоро и ваши всё это потащат к цыганам. У нас всё, что можно снять, командиры подразделений давно сняли и попрятали кто куда. Да так чтобы бойцы не знали. Вот так. Да… я тебя перебил. Ну и из-за чего у тебя с цыганами сыр-бор?
– Ааа… – Андрей резко и со злостью махнул рукой, – вчера прихожу домой на обед. Жена хмурая, бренчит тарелками и ложками, накрыла стол на меня и на себя. Спрашиваю – А чего Серёга, покушал что ли? Жена отвечает в сердцах – Покушал и сидит в своей комнате.
– А чего не в настроении – Двоек что ли сын нахватал?
Вот иди и сам узнай, а то живёшь на своей службе и ничего кругом не видишь…
Захожу, сидит мой Серёга надутый, а в пол лица синяк. Ну, ты вчера сам видел. Я взял и, не разобравшись, неудачно брякнул – Синяк, мол, украшает настоящего мужчину. Серёга сидел и так крепился видать из последних сил, а тут на мои слова взял и заревел. Папа, – говорит сквозь слёзы, – если бы драка была один на один и синяк получил бы, тогда – ДА. А так семь человек завалили на снег, отпинали, оплевали, а этот долбанный Русланчик, присел на корточки передо мной и говорит – каждый день теперь будешь приносить и отдавать мне по пятьдесят рублей. Да я один на один, одним пальцем бы его завалил, а он с кодлой. Меня уже неделю вылавливают и бьют. Если раньше только под жопу пинали, то сегодня во так. Скоты…
– Вот представляешь моё состояние?
– Конечно, представляю. У меня было такое и я пошёл убивать…
– Во, во… Я тоже пошёл, но сначала выслушал сына до конца. Они его били ни за что,
