из них перегнувшись через стол, начала шариться в бумагах, разыскивая заявление, а вторая, глубоко вдохнув сигаретный дым, выпустила длинную сизую струю и погрозила пальцем: – Сядешь, капитан… И сядешь надолго…
– Молчать! – Рявкнул комендант, – что вы заладили – Ментовка, ментовка… Что по-другому что ли нельзя решить вопрос? Ну, подумаешь по пьяни напал на вас… Ну, не изнасиловал всё-таки… Что так сразу в тюрьму…
И тут, при слове тюрьма, Комлев очнулся. Собрав в кучу остатки воли, кинулся к Дрёмову и заорал: – Игорь, какое изнасилование? Какая пьянь? Ты посмотри на меня и на них. Да я сам поздно вечером их обойду… Да они мне как дали бы, что я до полка летел бы. Чего они городят? Я их первый раз в жизни вижу. Да у меня алиби есть… Я дома вечерами сижу и никуда не хожу…
– Второй… второй раз, офицерик, нас видишь и не отпирайся. Мы тебе покажем, как на честных женщин нападать. На всю жизнь член завяжешь.
– Так, всё – Тихо… – Дрёмов болезненно поморщился, и стукнул ладонью по столешнице – товарищ капитан, постойте на лестнице минут пять. Я вас вызову.
– Куда, капитан? – Заверещали бабы и накинулись на Игоря, – куда вы его отпускаете? Он сейчас же сбежит, а мы даже его фамилию не знаем…
Дрёмов поморщился и снова стукнул ладонью по столу: – Тихо я сказал… Я тут командую пока, а не вы. Всё, иди капитан на лестницу.
Вася вышел из кабинета и вытер пот со лба, который тут же появился крупными горошинами на лице. Да и он сам весь был насквозь мокрый от пота и банального страха. Комлев чуть не завыл от свалившейся на него беды и уже совсем не соображал и всё больше и больше впадал в панику. Острой молнией мелькнула картинка, как он буквально полчаса тому назад безмятежно лежал на диване и читал книжку… Тут же мрачной и чёрной чередой, в замутнённом от страха мозгу, поплыли картинки ближайшего будущего: допросы, ругань начальства, камера в ментовке и камера в СИЗО, где его прессуют по полной программе. Это окончательно добило капитана и он впервые в жизни, подняв голову к давно не беленному потолку, вознёс горячую и страстную молитву к богу: – Боженька… боженькаааа… Всё отдам… Всё сделаю, только не в тюрьму… Сделай так, что всё это закончилось, как кошмарный сон…
В таком духе капитан молился несколько минут, может быть он молился и дольше, но скрипнула дверь и на лестничную площадку вышел потный и красный Дрёмов.
Нервно закурил и, помолчав с минуту, нехотя стал говорить: – Короче, Вася. Еле уговорил баб. В ментовку они заяву не понесут. Но взамен требуют, моральное удовлетворение…
Игорь замолчал, потом метнул быстрый взгляд на Комлева и закончил: – Через два часа ты должен им отдать через меня четыре тысячи рублей. Согласен?
Комлев судорожно всхлипнул, почувствовав себя заново родившимся, схватил за руку коменданта и затараторил: – Согласен… согласен, Игорь. Через 2 часа деньги будут у тебя. Я побежал, пока сбербанк открыт.
Счастливый,
