целым потоком слов, что бывало с ним крайне редко.
– Что такое, по-вашему, запах? – спросил он и, зная, что друзья вряд ли ответят на простой для любого мало-мальски подкованного химика-программиста вопрос, продолжил: – Говоря научным языком, это специфическое ощущение присутствия в воздухе летучих веществ, которые обнаруживаются рецепторами обоняния, то бишь – нашим носом. Компьютерная программа тупо выдаёт код, соответствующий в её понимании определённому предмету. Более сложные способны комбинировать запахи в неких пропорциях, то есть синтезировать нечто другое. И если в них поковыряться… Сейчас я вам одну штуку продемонстрирую!
– Ладно, хакер-переучка, успокойся и убери к чёрту эту красавицу – тут штрафной бить собираются, – перебил Паша.
Однако Хомяка уже понесло. Он прикипел к клавиатуре. Друзья даже не заметили, как под восторженный рёв трибун по поводу забитого мяча с поля исчезла стриптизёрша. Не уловили они и того, как хозяин с подленькой улыбочкой откинулся от клавиатуры и зажал себе нос.
Прошло ещё несколько минут, пока до Белорецкого и Никонова дошло, что происходит немного не то, что должно сопровождать просмотр футбольного матча в смысле чувственных реакций. Да мало сказать не то – творилось вообще нечто противоестественное для людей с пока ещё стандартной сексуальной ориентацией. Они с вожделением смотрели на футболистов, а в их штанах происходило недвусмысленное шевеление.
Первым, украдкой глянув на Саню, не сводящего заинтересованного взгляда с одного из форвардов, занервничал Никонов.
– Что за фигня? – пробормотал он, краснея.
Хомяк захихикал, что для него было подобно гомерическому хохоту, и отрегулировал вытяжку на полную.
Саня очнулся от транса и, тоже ничего не понимая, покрутил головой.
– За такие шутки морду бить надо! – недовольно буркнул Паша и потянулся к банке.
– А это уже были феромоны, – сквозь смех сказал Хомяк. – В данном случае – женские.
– Что за херомонию ты тут разводишь?! – возмутился Никонов. – Превратил футбол в порнуху и доволен!
– Феромоны, хутор ты не компьютеризированный! Это, опять же, говоря научным языком, не всем балбесам доступным, вещества, выделяемые животными и специфически влияющие на поведение тех, кому это интересно. В общем, почти то же, что и запах, только воспринимается как сигнал к действию другими органами…
– Я так понимаю, что ты опять там с программами накрутил. – Паша чихнул. – Дать бы тебе в нос!
– Небольшие подпрограммы способны творить чудеса! Будь на экране хоть лягушка, вы посчитали бы её принцессой! Э-э, Санёк, извини… – стушевался Хомяк.
Тот задумчиво посмотрел на него и поинтересовался:
– И, надо понимать, они практически не пахнут?
– Тут всё от концентрации зависит, а наши носы – далеко не самые совершенные обонятельные приборы. Запахи – это, так сказать, отнюдь не наш конёк.
В
