за причина вынудила вас к такому шагу теперь?
– Безопасность Юли и его семьи.
– Не понимаю.
– Гибель Дашиных родителей не случайна.
Ольга Васильевна не стала уточнять – она не хотела знать.
– Мы думали поставить дополнительную защиту на дом, но не знаем, как объяснить Даше.
Оказывается, на их доме защита! Но спросила о другом:
– Она не в курсе?
– Нет.
– Почему? Мне кажется, что она как раз тот человек, который должен знать о гибели близких ей людей в первую очередь…
– А также о гибели Крис, первой жены Юли и их ребенка, ее сестры, матери, моего отца, многих, многих, очень многих…
– Юлиус был женат?
Вопрос вырвался быстрее, чем хотелось бы.
– Да, на моей двоюродной сестре. Ритус, кстати, тоже, только на другой. Обе погибли. Кристина, когда возвращалась с похорон Юли; да-да он погиб, даже могилу имеет именную, как и его брат Иоганн. Ее застрелил приемный брат Юли. Иля разбилась на машине или помогли разбиться… Их мать нашли в лифте, рухнувшем с десятого этажа. Моего отца в собственной постели с ножом в спине, как и его женщину, наутро после того, как они расписались. Моей маме повезло – умерла при родах. Единственный, кто уцелел из нашей семьи – двоюродный брат Альберт. Он живет в какой-то тьму-таракани, хотя по бумагам мертв.
Ольга Васильевна считала себя сильной женщиной, но не настолько, чтобы принять услышанные слова. Она пыталась, честно… Оля поставила перед ней бокал с вином. Женщина выпила залпом.
– Ничего не понимаю. Вы рассказываете сценарий фильма ужасов?
– Это наша жизнь.
– Наша?
– Ритуса, Юли, моя…
– Почему не Дашиной?
– Замечательное слово «почему». Видите ли, в чем дело, уважаемая Ольга Васильевна. В то, что я сказал вам, трудно поверить.
– Но я, как ни странно, верю. И Оля, по всей видимости, тоже.
– Вы – да, потому что знаете не понаслышке, как убивают людей. Оля – да, потому что любит и доверяет мне. Проблема Даши – она не любит Юли. Он, кстати, знает об этом.
– Да с чего вы взяли?
Георг засмеялся:
– Вряд ли вы, если бы не любили дочь, смогли примириться со мной, вы, со своими принципами. Вряд ли Оля, если бы не любила меня, воспротивилась вам, матери, которую она искренне уважает. И вряд ли я без причины явился бы сюда и занялся тем, чем занимаюсь: во-первых, заявляю, что люблю эту чокнутую, во-вторых, совсем не против жениться на ней, если бы подобное было возможно, в-третьих, рассказываю приватные подробности жизни Юли, в-четвертых, нарушаю, не знаю, уж сколько там точно пунктов подписки о неразглашении всего, что связано с ЭСВ. Одним словом, не надо быть провидцем, чтобы видеть очевидное. Или… не видеть.
– Да нет, Георгий, вы не правы. Даша никогда бы не вышла замуж за Юлиуса совсем без чувств.
– А я не сказал, что все чувства отсутствуют, лишь одно из них.
