начинаю думать, что эта девица – игра нашего воображения. В Гемпшире не так уж много мест, где она могла бы находиться. До собора в Винчестере слишком далеко, чтобы дойти пешком, так что, благодарение Богу, она вряд ли монахиня. Я бы спросил о ней у твоей тети, но, по-моему, леди Регина пишет письмо твоей матери. Знаешь, мне кажется, что вся ваша семья меня ненавидит.
– Знаю. Но не унывай, рано или поздно ты встретишься со своей таинственной незнакомкой. – Грейдон не был уверен, нравится ли ему мучить Тристана, или лучше никому не говорить о том, где найти Эмму Гренвилл. Так или иначе, его более длительное, чем он предполагал, пребывание в Хаверли уже не казалось ему невыносимым.
– Ты этим собираешься заниматься все время, что мы пробудем здесь? – спросил виконт, указывая на кипы бумаг, которые Грей потребовал у дяди.
– Возможно.
– Забавно. Мы могли бы остаться в Лондоне.
Грей стиснул зубы.
– Нет уж, благодарю.
Тристан взял со стола какой-то журнал, но с гримасой отвращения тут же положил его обратно.
– Тебе удалось сбежать от нее, и маловероятно, что ты снова с ней столкнешься.
Никто, кроме Тристана, не осмелился бы говорить с Уиклиффом о Кэролайн, но лучше бы он выбрал другую тему для разговора.
– Она хотела выйти за меня замуж, – процедил Грей сквозь зубы, – но – ради всего святого! – как можно было раздеваться в гардеробной на балу в «Олмэксе»?
– А представляешь, каково было мне? Я стал срочно искать шляпу, чтобы бежать.
– Если бы вошел кто-то другой, а не ты, эта проклятая женщина…
– …была бы сейчас ее светлостью герцогиней Уиклифф. Но ведь она не единственная, кого ты видел голой, и не она одна мечтала тебя соблазнить, чтобы вынудить жениться.
– Не в этом дело. Я просто попал в ловушку, и все из-за пресловутого воспитания, которое эти девицы получают в пансионах. Их чуть ли не с рождения учат, как нас преследовать и прибирать к рукам. Так что спасибо быстрым лошадям и Хаверли.
– Я уверен, что не все они такие. У этой академии прекрасная репутация.
– В ней-то как раз и училась Кэролайн.
– Черт побери! Но из-за того, что ты пресыщен сверх меры и нет никакой надежды, что это у тебя пройдет, я не собираюсь стать монахом – даже на то время, что мы проведем в Гемпшире. Почему бы…
– Никаких женщин, – заявил Грей, потому что ему вдруг привиделись большие карие глаза. – Их и так здесь слишком много.
– Сходи посмотреть спектакль – по крайней мере отвлечешься. Может, тогда ты поймешь, что не все они легкомысленны и представляют собой надушенную лавандой ловушку.
– Какой спектакль? – с наигранным удивлением спросил Грей.
– Я точно не знаю, как называется пьеса, но представлять ее будут ученицы академии.
Грей откинулся на спинку стула, делая вид, что сдается. Возможно, все сложится гораздо удачнее, чем он ожидает.
– Если это тебе поможет и ты перестанешь ныть и жаловаться, я, вероятно, найду возможность
