его живым, представлю к награде. Ладно, не бычись! Я, так, к слову. Но ты постарайся! Хорошо?
– Есть, товарищ капитан. Я постараюсь. Что смогу.
Я посмотрел в спину уходящего медика. Он шёл, ссутулившись, загребая кирзачами песок. В этом, растворяющемся понемногу силуэте, чувствовалась какая-то обречённость. Впрочем, это могло мне только казаться. Устал фельдшер, вот и гнёт его пустыня. Сумка с «таблетками» чуть меньше радиостанции весит. Я поднял глаза к луне……
Я поднял глаза к луне и не успел рассмотреть каверны-кратеры на белом диске. Взрыв разорвал тишину. Огненный всполох на мгновение озарил подножие бархана. Там, где пару секунд назад стоял безусый моджахед, кружась, оседал песок. На чём подорвался байча, было уже неважно, гораздо важнее было то, что упал старлей. Упал как подкошенный. Я рванулся к нему, вернее, к ним. Иманявичус сидел на корточках, держась за голову. Он был контужен взрывной волной. Я не стал тревожить его бесполезным расспросами, а лишь призывно махнул рукой санинструктору и перевернул взводного на спину.
– Живой? – Вопрос был глупым, но так спрашивают всегда!
– Живой, – голос прозвучал слабо, – просто долбануло в плечо. – Старлей посмотрел на меня мутными глазами.
– Глянь, что там, у меня? – он затих и прикрыл веки ладонью левой руки.
В правом плече офицера, сквозь «песочку», торчал осколок. Светлая куртка набухала от крови. Если бы осколок прошёл навылет, кровь хлестала бы фонтаном.
– Медик! Твою мать! Быстрее! Сделай что-нибудь. – Команда была лишней, санинструктор уже склонился над лежащим офицером и лихорадочно вытряхивал из сумки медикаменты. Двое бойцов со щупами в руках бежали к нам. Бежали медленно, с трудом переставляя ноги.
– Так. Идёте след в след. У воронки осмотритесь внимательно. До воды осталось метра два, не больше. Береговую линию необходимо проверить тщательно. Духи могли поставить там мины. Наберёте воды во фляжки и возвращайтесь назад. Всё ясно?
– Так точно, товарищ капитан! – Бойцы осторожно обогнули нас и двинулись к месту подрыва. Я подозвал трёх, ближайших ко мне солдат:
– Берите термоса и ко мне. Быстро! – Я посмотрел на медика. Тот бинтовал плечо взводного. Офицер был без сознания.
– Как он?
– Тяжёлый. Сам не дойдёт. Я ввёл промедол. Сейчас ему уже не больно. Спит. Не понимаю, как мы их потащим?
– Не «потащим», солдат! Мы их доставим. Живыми. Так будет.
– Понял, товарищ капитан. Доставим. Так будет!
Откуда-то сверху скатились Джураев и Ледок. В руках они держали жерди и рулон грубой ткани – «верблюжки», которую пуштуны натягивают на каркасы своих шатров. Странно, но солдаты не выглядели уставшими, наоборот, от них веяло силой и уверенностью.
– Всё-таки подорвался. – Джураев посмотрел на Леденёва.
Может быть, они заключили пари? С них станется. Но мне было не до того. Подошли бойцы с термосами. Двое «сапёров» уже закончили проверку и возвращались к отряду. Я посмотрел на часы. Наша фора перед моджахедами
