нескольких строк мне стало дурно.
– И не только, есть еще мороженое из яичницы с беконом, – и как люди раньше жили без мгновенного доступа к любой информации?
– Да, это было отвратительно, – добавил Дэмиан. – И в то же время безобразно дорого.
Я посмотрела на него, мы обменялись улыбками и какое-то время не сводили друг с друга глаз. Меня охватило невероятно странное чувство, но пока я подбирала ему подходящее название, Дэмиан отвел взгляд.
– Эй, – он помахал официанту, – слушайте, а можно другое меню?
– Простите? – официант с недоумением смотрел на Дэмиана.
– С нормальной едой.
Я попыталась скрыть усмешку. Обидеть-то никого не хотелось.
Но официант ничего не понимал.
Дэмиан зашел с другой стороны.
– Давайте так. Мне гамбургер с картошкой фри. А ты, Лили, чего хочешь?
– И мне то же самое.
Официант был явно шокирован, но вежливо улыбнулся и пошел по воде в сторону отеля.
И тут я поняла, что мы остались совершенно, совершенно одни.
В самом романтическом месте на свете.
Я уже сказала, что мы были там совершенно одни и это было до смешного романтично?
Я немного поерзала на стуле. Мы перекинулись парой неловких улыбок, отпили шампанского, попередвигали салфетки по столу. От нечего делать я взяла цветок, понюхала…
И тут…
Произошло нечто ужасное…
Глава шестая
Я только дважды в жизни сожалела о выборе наряда, но в обоих случаях у меня было достойное оправдание.
Как и многим, подростковые годы дались мне тяжело. И мода тех лет ситуацию не упрощала. В середине двухтысячных бытовало два противоположных тренда, и несчастным подросткам с низкой самооценкой, запутавшимся в себе и своих гормонах, это только усложняло ситуацию.
Для нас это все было очень травматично. Мы не знали, как найти себе место.
Так что однажды вечером мы решили поэкспериментировать с темной стороной в стиле эмо; накрасились поярче, так, что глаза стали как две черные дыры, зияющие из самого ада. Натянули состаренные конверсы, мешковатые камуфляжные шорты и ремни с заклепками. Волосы не мыли и не расчесывали дней пять, чтобы придать им пофигистичной лохматости, и, самое главное, я зачем-то набрала у папы галстуков, и мы нацепили их себе на шеи. И в таком виде, сделав рожи посуровее, мы пошли на вечеринку к Джессике.
Мы в тот вечер очень много бились друг о друга головами и другими частями тела на танцполе (то есть в гостиной ее дома). Вели себя так, будто нас все бесит, будто мы умеем кататься на скейте и курить, чтобы мальчики приняли нас за крутышек. На следующее утро у всех от этого рубилова болели и головы, и шеи – так неистово мы ими трясли, а в горле першило от курева. И мы пришли к выводу, что нам такой стиль не подходит.
А через пару недель вечеринка была у Филипа,
