за это, в отделение сдавали, а он только сильней от этого приохотился.
Отец тем временем подманил пару кошек и с умилением наблюдал, как они поедают колбасу.
– Мне кажется, Великанова в отца, – заметила мама. – У нас дома все время ножницы пропадают.
– При чем здесь ножницы?
– При том. Ее папаша замки ворует, а она сама ножницы. Яблочко от яблочка недалеко котится.
Кошек прибавилось. И стало штук десять, повылазили, так что отец стал потихоньку отступать к нам, с видом сеятеля разбрасывая перед собой колбасные полоски. Несколько человек, проходящих мимо, остановились, поглядели на отца то ли с сочувствием, то ли с интересом, проходящая девушка достала телефон и стала снимать.
– Надеюсь, в Интернете его не опознают, – сказала мама.
– А чего такого?
– Ну, все-таки не пацан…
– Наоборот, – сказал я. – Это способствует карьере, сейчас кошки в тренде.
– Да?
– Да. Все понемногу подкармливают… Я в Москве много раз видел…
На противоположной стороне проулка показался человек. Высокий и длиннорукий, похожий на ожившую стремянку. Отец вроде как насторожился и долго смотрел на этого человека, а тот, кажется, смотрел на него.
– Ладно, – сказал вдруг отец. – Погуляли, пора и домой.
А вот и нуар пожаловал – в первый же вечер нашего визита в Гавану показался он, загадочный человек-лестница.
– А там человек был… – Его и мама заметила.
– Да мало ли тут народу ошивается?
Отец вытряхнул остатки колбасы и выкинул пакет, улыбнулся и пошагал прочь, я оглянулся и заметил, как кошки побежали навстречу незнакомцу. Мама издала сомневающийся звук.
– Можно было в первый же вечер и не тащить нас в этот кошачий дрифт, – буркнула она и передразнила: – «Гавану нужно получать, как пулю в лоб»… А всего-то и хотел покормить своих котиков…
– У каждого свои слабости, – ответил отец, не оборачиваясь.
До гостиницы мы добрались неожиданно быстро. Я опасался, что снова будем вилять, брести и любоваться, но, откормив кошек, отец пошагал скоро и целеустремленно, так что через десять минут мы оказались у парадного подъезда «Кастильи».
Таксистов стало меньше, а людей с телефонами больше.
– Так что же они тут делают? – снова спросила мама.
– Интернет ловят, – ответил я. – Его нет, но они его ловят.
– Ловцы, однако…
– Иногда я думаю, что это своеобразный каргокульт, – заметил отец.
– Интересное замечание, – рассмеялась мама. – Весьма…
Она оглянулась и сфотографировала стоящих у стены.
– Интернета нет, небожители унеслись на серебряных птицах в блистающий Валинор, но культисты продолжают ежедневно стоять с поднятой рукой, – сформулировала мама. – Рано или поздно боги кибернетики увидят и оценят эту преданность и прольют на них щедрый и
